Глубина в небе

Как достопочтенная Пьетра уходила с радиостанции, они не видели. Папа был слегка подавлен, но улыбнулся и засмеялся, когда кобберята ему рассказали, как им понравилось представление. Он даже не пожурил Гокну за то, что показала «десятку». Всю дорогу к Дому-на-Холме Брент сидел впереди вместе с папой.

Гокна и Вики разговаривали мало. Они обе знали, что сейчас все перед всеми притворяются.

Когда приехали домой, до обеда оставалось еще два часа. Кухонная прислуга сообщила, что генерал Смит вернулась из Ставки и к обеду будет. Гокна и Вики переглянулись.

Интересно, что мама папе скажет. Самое интересное будет за обедом. Хм-м. Что же делать весь остаток дня?

Сестры расстались, бродя поодиночке по спиральным залам Дома-на-Холме. В нем были комнаты – и много – которые всегда были заперты. От некоторых даже никогда не удавалось украсть ключи. У Генерала были там свои кабинеты, хотя все самое важное она хранила в Ставке.

Вики сунулась в папин кабинет на первом этаже и в кафе с умными автоматами, но ненадолго. Она поспорила бы с Гокной, что папа не будет прятаться, но теперь поняла, что сегодня «не будет прятаться» не исключает «трудно найти». Она побродила по лабораториям, нашла обычные признаки, что он здесь был – аспирантов в состоянии озадаченности или внезапного озарения. (Студенты называли это «Ослепление Андерхиллом». Если ты уходил, ничего не понимая, все шансы за то, что папа сказал что-то стоящее. Если тебя вдруг осеняло, наверняка это значило, что папа тебя и себя ввел в заблуждение ложной интуицией.)

Новые лаборатории исследования сигналов были на верхнем этаже дома, под крышей, уставленной экспериментальными антеннами. Вики встретила выходящего оттуда Джейберта Ландерса. У этого коббера никаких симптомов Ослепления Андерхиллом не было. Плохо.

– Привет, Джейберт! Ты не видел моего…

– Да, они оба в лаборатории. – Он ткнул рукой через плечо.

Ага! Но Вики не стала сразу туда входить. Если генерал уже здесь, надо сначала произвести разведку.

– И что там делается, Джейберт?

Конечно, на вопрос о своей работе Джейберт клюнул.

– А черт его знает. Я сегодня утром подключил свою новую антенну на связь со Ставкой. Сначала согласование было отличным, но потом я начал получать те самые пятнадцатисекундные накладки – будто есть две станции вне прямой видимости. Хотел спросить у твоего отца…

Вики немножко спустилась с ним по лестнице, поддакивая непонятным словам насчет каскадов усиления и сбоев переходного процесса. Несомненно, Джейберту было очень приятно, что отец так быстро уделил ему внимание, а отцу, несомненно, было приятно найти предлог скрыться в лаборатории. Но тут показалась мать…

Вики проводила Джейберта к его клетушке-кабинету и снова поднялась по лестнице, на этот раз обойдя лабораторию со стороны служебного входа. В конце коридора виднелся столб света. Ха! Дверь приоткрыта. И слышен голос генерала. Вики подкралась к двери.

– …просто не понимаю, Шерканер. Ты так умен, как ты мог вести себя как последний идиот?

Виктория Шерканер застыла на месте и чуть не попятилась по коридору. Никогда еще не слышала она, чтобы мама говорила так сердито. Просто даже… больно слушать. С другой стороны, Гокна все что хочешь отдаст, лишь бы услышать ее рассказ. Вики тихо пошла вперед, повернув голову, чтобы заглянуть в узкую щелку. В лаборатории все было так, как ей помнилось – полно осциллографов и скоростных самописцев. Кое-какие из аппаратов Джейберта стояли без кожухов, но явно мама пришла раньше, чем они успели всерьез заняться электронной расчлененкой. Мама стояла перед папой, закрывая ему возможность видеть Вики лучшей парой глаз.

И уж точно я в центре маминого слепого пятна.

– …на самом деле так плохо все вышло? – спрашивал папа.

– Да!