На лице Сныти явственно промелькнуло сомнение. Однако она взяла себя в руки и решительно кивнула. Не сказав больше ни слова, она снова бросилась в бой.
Серильда собрала всю свою решимость, стараясь сделать ее такой же несокрушимой, как отмеченное богом золото. Затем она принялась собирать в охапки золотые цепи, оставшиеся от семерых богов.
Когда она добралась до двора, там царила неразбериха.
Столбы и стены были повалены, булыжная кладка под ногами шла волнами. Трещины паутиной расползались по каменным стенам, подобные черным молниям на фоне снежной пыли. А посередине, от сторожки у моста к центру двора и дальше, шрамом пролег разлом шириной с сами подъемные ворота. Стекла в окнах замка были разбиты, и лестницу усыпали блестящие осколки. У конюшни провалилась крыша, но, судя по следам множества копыт, кто-то догадался выпустить животных, и они спаслись бегством.
Все, кроме гончих, вой которых слышался из псарни.
Серильда пробралась к сторожке по краю расселины, стараясь не поскользнуться на обледеневших булыжниках – не успеешь и глазом моргнуть, как полетишь вниз.
Она как раз начала разматывать цепи, когда услышала шаги: по рытвинам и буграм к ней спешили Сныть с Таволгой.
– Они идут сюда! – крикнула Сныть. – Девы отступили к озеру и собираются добраться до берега вплавь. А Эрлкинг и Перхта идут сюда!
Протянув им концы цепей, Серильда, сбивчиво изложила свой план.
Они еще не закончили подготовку, когда от стен эхом отразился безумный смех Перхты, и она рука об руку с Эрлкингом выбежала из ворот сада. Они почти вальсировали, уворачиваясь от обломков.
Они не были готовы.
А следовало бы.
– Ваша Мрачность! – окликнула Серильда, выходя из своего укрытия за кузнечным горном.
Эрлкинг ошеломленно поглядел в ее сторону.
Серильда улыбнулась ему. В этой улыбке не было ни капли веселья.
– Я рассказывала вам историю о том, как земля разверзлась и поглотила короля демонов целиком и без остатка?
Эрлкинг успел усмехнуться. Открыл рот, чтобы ответить.
Но в этот миг из-за сторожки выбежали Сныть и Таволга, которые держали за концы золотую цепь. Проворные, как две лисички, девы обмотали Эрлкинга и Перхту и, не мешкая, потащили их к расселине.
Перхта закричала. В ее крике не было боли, не было страха – только чистый восторг.
Оскальзываясь, Серильда побежала моховицам на подмогу. Ухватилась за цепи, потянула, едва не падая на обледенелых камнях.