Мы с Игнатом обменялись выразительными взглядами, но отчим и мама этого не заметили. Они повели нас в столовую, где уже был накрыт стол. Разговаривая, мы сели ужинать, но мама почти ничего не ела — сказала, что немного неважно себя чувствует. А потом, когда мы уже вставали из-за стола, она вдруг вскрикнула и схватилась за живот. Меня будто током ударило от ужаса, я вскочила со стула и кинулась к ней:
— Мама, что с тобой?
Она стала бледной и кусала губы, словно с трудом сдерживаясь от боли. Но попыталась встать. Когда я заметила кровь на ее ноге, мое сердце ухнуло вниз. Даже дышать стало сложно — меня словно душила невидимая рука.
— Мамочка, что с тобой? — схватила я ее за руку.
— Все хорошо, дочка, — прошептала она и даже попыталась улыбнуться, будто боясь меня напугать, но когда заметила кровь, затряслась.
Костя моментально оценил ситуацию. Быстро связался с кем-то из своих людей и велел:
— Едем в больницу, срочно, у жены кровотечение. Лена, Леночка, все будет хорошо, поняла?
Отчим отодвинул меня в сторону и осторожно подхватил маму на руки. В отличие от меня, он сразу же собрался. Не паниковал, а точно знал, что нужно сделать — такие люди всегда берут все под контроль и действуют, несмотря ни на что.
— Вы оставайтесь дома, — велел он мне и Игнату. — Ты за старшего.
Тот кивнул.
— Может быть, вызвать «скорую»? — спросила я сквозь слезы.
— Долго будет ехать. Быстрее будет, если довезем сами.
— Организуем две машины со спецсигналом, — отрапортовал появившийся в доме один их охранников, и они направились к выходу.
— Я тоже с вами! — воскликнула я с отчаянием, побежав следом. Как я оставлю свою маму? Как?..
Костя повернулся ко мне, все так же легко удерживая маму, словно она была пушинкой.
— Оставайся дома. Я сам со всем разберусь, моя хорошая. Не переживай.
— Яра, Ярочка, — едва слышно проговорила мама и зачем-то сказала: — Прости…
— Мы справимся, любимая, — твердо сказала Костя. — Яра, возвращайся. Все будет хорошо.
И они ушли, оставив меня и неподвижного Игната. Последнее, что я видела, полные ужаса глаза мамы. На ее стуле осталась кровь — немного, но выглядело это пугающе. Так, что хотелось кричать, но я не могла этого делать — крик застревал в горле.