22
Общая тактика облегчает формирование альянсов лишь до известной степени. Если тактические приемы у разных групп совпадают больше чем на 61 %, то коалиция между ними становится менее вероятной. Когда методы почти идентичны, группам просто нечему научиться и нечего получить друг у друга; их совместные усилия, скорее всего, окажутся избыточными. Хотя у ВХСЖТ и суфражисток и имелся ряд общих методов, тем не менее на вооружении каждой группы имелись и свои уникальные тактики, так что им было чему поучиться друг у друга. Суфражистки тоже начали проводить марши и устанавливать свои палатки на ярмарках; ВХСЖТ стал чаще подавать петиции. Имеет значение и разница в общественном статусе: у разных движений больше шансов вступить в союз, если одно из них обладает несколько более высоким статусом, чем другое, – но не тогда, когда разницы в статусе нет вообще или она, наоборот, слишком велика. Очевидно, что менее статусное движение будет стремиться к тому, чтобы стать более узнаваемым благодаря своему статусному партнеру; однако и последний может выиграть от подобного альянса. Социологи Чон, Кинг и Соул объясняют: “Движения, бросающие вызов утвердившемуся общественному порядку, вынуждены постоянно обновлять и освежать свою повестку, чтобы они по-прежнему воспринимались как актуальные и важные явления. Если им не удастся обновить свою повестку и предложить новые идеи, движение может устареть и утратить связь со своей изначальной аудиторией. По этой причине более статусные движения иногда пытаются включить в себя новые, только что заявившие о себе группы или же какие-нибудь давно существующие объединения, которые до сих пор не смогли обратить на себя внимание”.
23
Давний союзник движения Уильям Ллойд Гаррисон умолял Сьюзен Энтони пойти на уступки: “При всей моей симпатии и при величайшем уважении к движению за женское равноправие, я не могу не выразить Вам своего разочарования и потрясения тем, что Вы и миссис Стэнтон, отказавшись от всякого благоразумия, решились проводить совместные лекции и с этим ненормальным шутом, полусумасшедшим Джорджем Фрэнсисом Трейном. Вы лишь подвергнете себя вполне заслуженным насмешкам и проклятьям и обречете движение, которое намереваетесь продвигать, на излишние поношения… Возможно, его личность и поможет привлечь более широкую публику, но ровно с тою же целью можно таскать с собою кенгуру, гориллу или гиппопотама”.
24
Хорошая новость заключается в том, что если полицейскому мешал один коллега, но при этом его поддерживал другой, то все было не так плохо. Поддержка со стороны другого сотрудника или начальника служила буфером, защищая полицейских от стресса и прогулов, к которым в противном случае приводило взаимодействие с токсичными коллегами.
25
Разумеется, не все негативные отношения можно превратить в позитивные. Эссеист Чак Клостерман проводит важное различие между обычными врагами – противниками, которые потенциально могут стать союзниками, – и “архиврагами”: “Обычные враги вам даже нравятся несмотря на то, что вы их ни во что не ставите. Если бы враг пригласил вас на пару коктейлей, вы бы наверняка приняли приглашение. Но ни за что на свете вы не станете пить с архиврагом – разве что ради того, чтобы подсыпать яду ему в джин”.
26
Аргумент Уиллард в защиту дома и семьи последовательно отклонял стрелку компаса в нужном направлении, но насколько именно – зависело от выбора момента. Больше всего ей удавалось повлиять на умы людей тогда, когда общества трезвости терпели неудачу. Когда она посещала тот или иной штат после того, как там провалился проект сухого закона или увеличилось число салунов, союз ВХСЖТ с суфражистками становился наиболее вероятным. Консервативные члены обществ трезвости понимали, что их миссии грозит опасность, и начинали видеть в суфражизме ценное оружие в собственной борьбе. “Уиллард помогала членам ВХСЖТ осмыслять свои политические поражения, истолковывая их как результат политической слабости, – поясняют Маккэммон и ее коллега. – Убеждая активисток обществ трезвости в том, что женщины, получив избирательные права, смогут голосовать за принятие сухого закона, Уиллард заставляла ВХСЖТ мыслить в направлении, желательном для суфражисток”.
27
В 1990 году Келман уговорил нескольких государственных деятелей Израиля и нескольких влиятельных палестинцев согласиться на серию неофициальных встреч, которые затем регулярно проводились в течение трех с лишним лет. На типичной такой встрече присутствовало от трех до шести представителей каждой стороны, а также от двух до четырех посредников. Участники делились своими взглядами на урегулирование конфликта, стараясь воздерживаться от взаимных обвинений, но уделять все свое внимание анализу возможных последствий этого урегулирования. После того как все участники совместно обозначали важнейшие проблемы, они так же сообща приступали к их решению. В 1993 году, вскоре после завершения этого цикла симпозиумов, в Осло было подписано мирное соглашение: впервые правительство Израиля и Организация освобождения Палестины успешно завершили двусторонние переговоры. Лидеры Израиля и Палестины получили за это Нобелевскую премию мира, а источники, знакомые с деталями переговоров, называют Келмана катализатором мирного процесса.
28
На каждый пример тут найдется контрпример; я собираюсь сосредоточиться на средних различиях между первенцами и самыми младшими детями в семьях. Менее всего изучены “средние” дети, поскольку само определение “средний ребенок” дискуссионно. Саллоуэй утверждает, что, как правило, “средние” дети более всего склонны к дипломатии. Поскольку они постоянно сталкиваются лицом к лицу с доминирующим первенцем, а доминировать над младшими им не позволяют родители и старшие братья или сестры, “средние” мастерски овладевают искусством переговоров, убеждений и создания коалиций. (Ирония того, что мне пришлось отправить “средних” детей в сноску, не ускользнула от меня.)
29
В одном давнем исследовании психолог Элен Кох просила учителей оценить качества более чем 300 детей из семей, где было два ребенка, сопоставив затем эти оценки с такими параметрами, как очередность рождения, пол, пол других детей в семье, возраст, а также социальный статус семьи. Первенцы заметно лидировали в таких качествах, как уверенность в себе и желание доминировать, – причем независимо от своего пола. Как замечает психолог Фрэнк Дюмон, “первенцы-девочки, как правило, в среднем более мужественны, чем их младшие братья. Они склонны вести себя как альфа-самцы”.
30
Эффект очередности рождения нельзя назвать исключительно фактором окружения; есть основания считать, что биология тут тоже играет свою роль. Некоторые данные говорят о том, что чем больше у мальчика старших братьев, тем с большей вероятностью он станет гомосексуалом. Каждый старший брат на 33 % увеличивает эту вероятность; возможно, это происходит из-за того, что иммунная система материнского организма вырабатывает больше антител к тестостерону и это влияет на плод. Этот аспект очередности рождения касается только мужчин и связан исключительно с наличием старших братьев: ни младшие братья, ни старшие или младшие сестры тут не в счет. Исследователи полагают, что по крайней мере в каждом седьмом случае мужчина-гей обязан своей гомосексуальностью наличию старших братьев, а среди геев, имеющих как минимум троих старших братьев, влияние очередности рождения работает сильнее, чем любая другая возможная причина.
31
Специфическое отношение родителей к младшему ребенку может принять и более мрачный характер. Наглядная жертва подобного отношения – Андре Агасси, первый теннисист в мире, который в одиночном разряде выиграл все четыре турнира Большого шлема и Олимпийские игры. Отец Агасси мечтал вырастить чемпиона по теннису, и после того как первые трое детей не оправдали надежд, он сосредоточил все силы на Андре. Отец был к нему беспощаден: заставлял тренироваться по много часов, навязывал жесткий распорядок дня и запрещал заниматься любыми другими видами спорта. Андре взрослел под постоянным давлением: ему не давали забыть, что он – “последняя надежда клана Агасси”. Андре протестовал по-своему, нарушая многие из неписаных правил игры: носил “ирокез” или отпускал длинные волосы, играл в серьгах и в джинсовых шортах или розовых трусах (вместо традиционных белых); наконец, стал встречался с певицей Барброй Стрейзанд, которая была на 28 лет его старше. “Отсутствие выбора, невозможность самостоятельно решить, кто я и чем мне заниматься, сводит меня с ума, – говорил Агасси. – Бунт – вот единственный выбор, который мне приходится делать ежедневно… Попирая авторитеты, я транслирую месседж моему отцу, протестуя против отсутствия выбора в моей жизни”. История Агасси показывает, что у родителей есть два противоположных способа вырастить бунтаря: предоставить ребенку полную самостоятельность и позволять ему всегда выходить сухим из воды – либо ограничить его свободу до такой степени, что он неизбежно взбунтуется.
ebooksa