В полку начали шептаться: «сегодня», говорили одни. «Нет сегодня не успеют, завтра», – отвечали другие. Была объявлена повышенная готовность.
В такой обстановке прошло еще несколько дней. Закончилась вторая декада августа, а красные так и не напали. Они объявили об окончании маневров на границе и отвели войска. Угроза войны на два фронта, еще вчера столь явная, что ее можно было буквально потрогать руками, испарилась, оставив вермахт в дураках. Ведь пока почти три десятка дивизий прохлаждались на востоке, на западе обстановка разительно изменилась. А она и не могла не измениться. Нельзя снять с фронта такое количество войск – два десятка пехотных немецких дивизий – это примерно триста тысяч человек – и не заиметь дыр в боевых порядках.
Но вернемся не пару недель назад.
11 августа давление на Марнскую линию обороны неожиданно ослабло. Прямые атаки прекратились, куда-то исчезли танки и лишь прилетающие иногда снаряды напоминали, что враг тут и никуда не делся.
На следующий день высланная для прояснения обстановки воздушная разведка обнаружила отступающие части СС, покидающие Парижский выступ. Агентурная же разведка транзитом через Лондон принесла в Париж информацию о переброске части пехотных дивизий на восток для прикрытия границы от возможного советского удара. А значит Париж устоял и поражение в войне откладывается на неопределенное время. Англо-франко-советский блеф удался.
13 августа Ле Фигаро вышла с заголовком – «Второе чудо на Марне!», сравнивая ситуацию 1941 года с ситуацией года 1914. Тогда тоже удалось остановить стальную поступь немецкой армии в преддверье Парижа. Новость вызвала всеобщее ликование. Уставшие от плохих новостей и общей гнетущей обстановки, люди выходили на улицы, праздновали, радовались как дети.
Французский генштаб в этот момент попытался закрепить успех и контрударом с двух сторон подсечь немецкий клин, окружив таким образом войска СС под Парижем. Благо после переброски двух десятков дивизий наступательная способность вермахта явно снизилась на столько, чтобы не ожидать от немцев каких- либо сюрпризов.
На самом деле этот контрудар планировался союзниками в независимости от успеха обороны на Марне и состоялся бы даже если бы немцы вошли в Париж. В некотором смысле это было бы даже лучше – чес дальше отрываются танковые части от своих тылов, тем проще их отсечь. Впрочем, намеренно отдавать столицу де Голль, конечно, не собирался. Париж не Москва, а де Голль не Кутузов.
Утром 15 августа союзники перешли в контратаку по всему фронту. Основной удар с юга наносили третий и четвертый танковые корпуса, объединенные в качестве эксперимента в первую танковую армию. По сути, сюда собрали все танки, которые получилось достать. Второй корпус после Жарни представлял из себя одни ошметки, а первый еще с майских боев в Бельгии пополнить танками до штата так и не получилось. Как бы французы не старались, но их промышленность не успевала удовлетворить все потребности армии в боевой технике.
1 танковая армия наступала от Шалон-ан-Шампань на север, в попытке отрезать немцев восточнее Реймса.
На встречу ей наступали англичане. В их распоряжении из подвижных соединений было всего три танковых и одна моторизованная дивизия – по сути крупный танковый корпус. Англичане ударили от Ирсона на юго-восток в сторону Седана.
Отличный план, и, если бы он удался в огромный котел в районе Реймса угодил бы не только 1 танковый корпус СС – а это не много не мало почти 60 тысяч человек – но и несколько пехотных дивизий вермахта, державших фланги прорыва. Отличный, но слишком уж читающийся. А, как говорил Александр Васильевич Суворов – что бы победить, нужно удивить. На этот раз удивить не получилось.
Немцы начали отводить вырвавшиеся вперед части еще за четыре дня до начала французского наступления, поэтому к 15 августа подвижные части уже успели проскочить Реймс и непосредственно принять участие в отражении контратаки союзников. Вместо окружения, получилось еще одно встречное танковое сражение. Вот только здесь и сейчас союзников было просто больше: больше танков, только самолетов и больше пехоты. А Бог, как известно на стороне больших батальонов.
В итоге, контрнаступление, которое могло бы переломить ход войны окончилось, по сути, пшиком. СС-овский корпус успел проскочить, до того, как клешни сомкнулись. Удалось разгромить и окружить остатки двух пехотных дивизий, которые после непродолжительного сопротивление успешно сдались.
Боевые действия закончились в середине сентября, когда линия фронта практически вернулась туда, откуда началось последнее немецкое наступление. Почти. Километров тридцать вермахт сумел за собой оставить. Огромное достижение по меркам Великой Войны, которое в стратегическом плане значение имело около нулевое.
На этом активная война на Западном фронте в 1942 году закончилась. В течении октября, вернув отдохнувшие в Генерал-губернаторстве дивизии, немцы провели ряд «операций местного значения», который значительно на общую картину не влияли. Обе стороны выдохлись и нуждались в передышке. В ноябре зарядили дожди, а потом земля укрылась белым покрывалом. Снег скрыл следы шрамы от войны, реки покрылись льдом, плохая погода приковала к земле самолеты.
В ближайшие месяцы самые интересные события будут происходить не здесь, но об этом еще никто не знал.
Глава 24
По улице гремя траками и выпуская черные облака дыма, катились тяжелые танки с красными звездами на башнях. Дула орудий недоверчиво заглядывали в окна домов, выискивая там потенциальных врагов, но все было спокойно. На сколько вообще может быть в городе, в который входит вражеская армия, после того как оттуда бежало правительство и части, которые этот самый город должны были оборонять. На броне танков, прикрывая стальные машины от всяких неожиданностей типа противотанковой гранаты, брошенной из подковырни, сидела пехота. Сидеть на броне, под которой работает могучий дизель, а сверху дополнительно пригревает вполне горячее еще в это время года солнце – то еще удовольствие. Но все же лучше, чем идти пешком.