Шешель и шельма

Все же хороша, возмутительно хороша — вот именно такая, взвинченная. Глаза мечут молнии, и как же замечательно эта страсть сочетается с ее собственным лицом, с горячей ромальской кровью!

Разогнав в конце концов глупые мысли, вызывавшие усталую и раздраженную досаду, он поднялся и окликнул от двери стражника. Второй, более молодой охранник загремел замком камеры подозрительно скоро и поглядывал на следователя странно — так, как будто хотел что-то спросить, но стеснялся. Стеван запоздало сообразил, что тут неплохая акустика, а уж при открытом окошке на посту, скорее всего, слышны все громкие звуки из камеры.

В неловкой тишине он забрал свои вещи у выразительно молчащих стражей, не зная, ругаться ему хочется или смеяться, но точно зная, что завтра по этим стенам пойдет гулять очередной интересный слух. И даже представлять не хотелось, какими подробностями обрастет по дороге, до того момента, как кто-то рискнет уточнить подробности у самого следователя.

ГЛАВА 10

Даже если мужчина избегает женщин, рано или поздно его догонят

Служебная машина руля слушалась нехотя, но все равно катилась по дороге на юго-юго-восток. Обнаружив, что билетов в нужную сторону на ближайшие рейсы нет, Шешель плюнул на воздушное сообщение и решил прокатиться так, на своих четырех. То есть не своих — казенных; собственный автомобиль Стеван, питавший искреннюю симпатию к колесному транспорту, все собирался завести, но никак не мог собраться.

Каждый раз, когда приходилось садиться за руль одного из этих простых, измученных сложной жизнью, но надежных тарантасов, Шешель обещал себе решить вопрос с личным транспортом побыстрее. И каждый раз, когда необходимость отпадала, откладывал это дело на потом. То выбрать не получалось, то времени не хватало, то вообще передумал и на кой ему эта техника — в общем, не складывалось, так что приходилось довольствоваться гаражом С К.

Все пути вели Шешеля в Мадиру, и даже не надо было придумывать себе оправданий. Помимо любимого занятия, охоты на Кокетку, этой поездки требовало и дело о смерти Ралевича: до санатория, где отдыхал Гожкович, не было возможности дозвониться по причине отсутствия там телефона. Но, изучив карту, визит этот Стеван оставил напоследок.

Сначала Испас, столица Мадиры, где следовало заручиться поддержкой местной стражи и с ее одобрения, поскольку не дело это — соваться на чужую территорию без предупреждения, нанести визит вежливости фальсификатору. Потом — госпожа Йована Янич, хотя Шешель и самому себе не мог внятно ответить на вопрос, а чего он вообще хочет добиться этим визитом. Утешало только одно: нужный городок лежал почти по дороге к санаторию, крюк выходил совсем небольшим.

Впрочем, Стеван и в Испас поехал больше для галочки. На старого мошенника у него ничего не было, даже не получилось бы доказать, что именно он сделал для Чарген Янич фальшивый паспорт, так с чего бы старику делиться хоть какой-то полезной информацией, фактически оговаривая самого себя и сдавая клиента? Нет, на него просто хотелось взглянуть поближе, а какие-никакие реальные надежды он возлагал только на местных коллег из отделения городской стражи, в ведении которого находился дом мошенника.

Мадирцы столичного гостя поначалу встретили настороженно и почти враждебно, но, когда уяснили, что именно ему надо, подобрели. Налили путешественнику крепкого кофе — по местному обычаю соленого и с перцем, но Стеван мужественно выдержал и даже почти одобрил, — угостили фруктами и конфетами и щедро поделились информацией.

Старик Марчелис, к которому Шешель приехал, по уверению стражников, уже давно отошел от дел и после последнего срока, выйдя десять лет назад на свободу, к прежним делам не возвращался. Во всяком случае, вся местная шушера, которая знала все обо всех, полагала, что старик в завязке и стучаться к нему с вопросами по прежнему профилю бесполезно. Жил он одиноко, скромно, но вроде ни в чем не нуждался. Навещала его только какая-то дальняя родственница, очень милая девушка.

Стеван тут же сделал стойку и сунул бдительному стражу, видевшему гостью, паспорта Кокетки. Тот уверенно опознал Биляну, так что Шешель мысленно поставил галочку: личность фальсификатора он установил.

Вот только, как бы ни радовало это открытие, ничего нового оно против Чарген Янич или самого старого мошенника опять же не давало. Что она старика навещает — так это не преступление, доказать, что именно он изготовил фальшивку и делал остальные, не получится — слишком много времени прошло с момента рождения поддельного паспорта. В лучшем случае какие-то следы найдутся на документах Цветаны, но и то вряд ли: им уже пара месяцев и прошли они за это время немало рук, включая стражу Норка. И пройдут еще, пока — если — прилетят сюда.

Но Шешель все же навестил старика. Конечно, неофициально, не размахивая удостоверением. Тот принял гостя поначалу радушно, а когда Стеван на пробу заговорил о документах, принялся отнекиваться и смеяться, что давно уже это дело бросил и молодому человеку советует того же. А уж когда Шешель рискнул и помянул Чарген Янич, якобы порекомендовавшую ему приехать сюда, сразу засуетился и поспешил гостя спровадить. Дескать, не знает он такой, и вообще некогда ему, и нечего предлагать старику всякие гадости, а то он стражу позовет. Из чего Стеван сделал вывод, что Чарген старик знал, и знал очень хорошо, и прекрасно понимал, кто именно его навещает под личиной Биляны Белич. Но пока это был лишь занятный штрих к биографии обоих, который не получилось бы внести в материалы дела даже для справки.

В общем, Испас следователь покинул с некоторым количеством информации к размышлению, но без малейших подвижек в расследовании. А дальше он и вовсе собирался сознательно убить пару часов драгоценного времени на удовлетворение собственного праздного любопытства. Понимал, что это глупо и бесполезно, но в итоге договорился с собой и позволил себе такую маленькую слабость. Если не получается выкинуть госпожу Чарген Янич со всеми ее тайнами из головы, может, удастся сделать это, ответив на мучающие его вопросы?

Маленький, очень живописный городок раскинулся на самом побережье. Хитросплетение улиц оказалось настолько сложным и запутанным, что никакой талант к ориентированию не помог, и вскоре Шешель расписался в собственном бессилии найти нужный адрес. Поэтому, поравнявшись с неторопливо шагающей вдоль улицы немолодой мадиркой, притормозил и спросил дорогу.

Местная жительница остановилась для разговора с удовольствием, но ответить вот так с ходу не сумела. Долго морщилась, рассуждала вслух, а потом спросила, что там находится. Когда же Стеван назвал имя нужной женщины, буквально просияла.

— Так вам Йона нужна! Ой, да так бы сразу и сказали! — На ольбадском она говорила с акцентом, но внятно. — Это вон там, вон видите, зеленая крыша? То ее дом.

— А вы ее хорошо знаете? — полюбопытствовал заинтересованный Шешель, выбравшись из машины.