Товарищ Иванов подскочил и вытянулся в струнку:
— Н-н-не знаю…
— То есть, вы хотите сейчас сказать, что до сих пор так и не выяснили, кто направил информацию в газету? — свистящим шепотом гневно спросил Иван Аркадьевич.
Вряд ли Эдичка хоть что-то хотел сказать, сейчас он напоминал крайне изумлённого суслика. Грустного и изумлённого.
— Лидия Степановна! — внезапно развернулся Карягин ко мне, — объясните теперь вы мне ситуацию. Почему на вверенном вам участке такой бардак происходит⁈ Куда вы, как начальник, смотрите⁈
— На моём участке все нормально, — ответила я, стараясь, чтобы в голосе не проскользнуло злорадство, и сразу наябедничала. — Направление, которое возглавляет товарищ Иванов, перевели под руководство товарища Герих.
Все взгляды скрестились на Герих.
Ну а что! Не надо было мой кабинет захватывать. Получай фашист гранату, как говорится.
— Тамара Викторовна? — тон Ивана Аркадьевича не предвещал ничего хорошего.
Герих позеленела и тяжело поднялась:
— Товарища Иванова только перевели от Горшковой и я не успела…
— При мне в газетах ничего такого не писали, — перебила я Герих.
— Но это ваш результат, который… — вскричала Герих.
— Тихо! — рявкнул Карягин и Герих заткнулась на полуслове, подавившись фразой.
— Напишите объяснительную, — он кивнул на Герих и перевёл взгляд на Эдичку. — Оба. Сегодня же.
Те усиленно закивали, словно китайские болванчики.
— Дальше, — тяжелый взгляд Ивана Аркадьевича прошелся по собравшихся и остановился на Акимовне. Та торопливо подхватилась, расправляя складки юбки.
— Валентина Акимовна, — сказал он, — теперь вы объясните мне, а что у нас по базе отдыха в Орехово?
— Всё хорошо у нас там, — замямлила та.
— А почему тогда её под снос определили, раз так хорошо там всё?