Акимовна вскочила и прижала руку к сердцу.
— Вы мне тут, Валентина Акимовна, умирающего лебедя не изображайте! — вызверился Карягин, — если сердце болит — уходите на пенсию, здоровье беречь надо! Мы тут насильно никого не держим!
Акимовна попыталась что-то возразить, но Ивана Аркадьевича уже понесло:
— Как вы пропустили нормальную базу отдыха под снос по документам⁈ Как⁈ Я вас спрашиваю⁈ Если там всё нормально! Вы что, документы подписываете и вообще их не проверяете⁈ Под наркозом подписываете, да?
— Это не я подписывала! — пискнула Акимовна.
— А кто⁈ Пушкин подписывал⁈ Лермонтов⁈
— Н-н-нет…
— А кто⁈
— Антонина, из отдела кадров, — пролепетала Акимовна, — Её в комиссию привлекли.
— Так! — Карягин развернулся и вонзил взгляд в Щуку:
— Капитолина Сидоровна! Ваш человек подписал акты⁈
— Иван Аркадьевич, я руковожу отделом кадров, и учётом материальных ценностей не занимаюсь, — с достоинством изрекла Щука и бросила торжествующий взгляд на Акимовну.
Ту аж подбросило на месте:
— Но это ваша сотрудница! Ваша!
— Ну и что?
— Тонька акт подписывала!
— Ну и что?
— Тихо! — опять рявкнул Карягин, — базар тут не надо устраивать! Кто кого перекричит. Почему мне звонят с ОБХСС и вопросы задают? Хорошо, что у меня там знакомый, придержали пока материалы. Вы чем думаете⁈ Обе чем думаете⁈
Щука и Акимовна молчали и бледнели всё больше и больше.
— Объяснительные. Обе, — внезапно успокоившись, велел Иван Аркадьевич.