Развод. Ты предал нашу семью

Меня опять начинает тошнить, и накатывает волна жаркой слабости. Я сглатываю. Лишь бы выжить во всем этом безумии.

А затем меня цепляет острый крючок беспокойства.

Случилась ли у Глеба встреча с Наденькой? И о чем он с ней говорил? И чем все окончилось?

Женская фантазия рисует отвратительные картинки, в которых Глеб и его молодая хищница целуются, а после взволнованно шепчутся о том, какая я дура и что скоро они смогут быть вместе, ведь я согласилась на развод.

— Мам, — тихо отзывается Марк, — ну, извини, я больше так не буду.

Слабо улыбаюсь ему, выныривая из темных мыслей. Заходим в лифтовую кабинку за Верочкой, которая спрашивает, заметив мое молчание и бледность:

— Вам нехорошо?

— Все в порядке.

— Пакетик достать? — Арс лезет в карман.

— У тебя, что, пакетик с собой? — удивляюсь я.

— Да, — кивает.

У Глеба, что ли, подсмотрел? Мы с ним прожили три беременности, и в каждой из них он по всем карманам распихивал пакетики, потому что меня могло в любой момент вывернуть.

— А зачем пакетик? — недоумевает Марк.

Но меня от ответа спасает то, что лифт с писком останавливается. Двери разъезжаются в стороны, и Марк забывает о своем вопросе.

Мы выходим в просторный коридор с матовыми стеклянными дверьми и стенами.

— Нам в переговорную, — Верочка сворачивает налево и указывает на дверь в конце коридора. — Вот туда.

— Мальчики, идите, — тихо отзываюсь я, — а Вера покажет мне, где уборная.

— Хорошо, — Марк приосанивается и твердо шагает по указанному пути.

— Вот что оказывается означает “деловая колбаса”, — Арс прячет руки в карманы брюк. — Я теперь понял.

— Нам сюда, — Вера разворачивается в противоположную сторону.