Развод. Ты предал нашу семью

22
18
20
22
24
26
28
30

— Очень интересно, — хмыкаю я

— А потом я к бабке поехал, лошадку эту нашел, — с тихой угрозой говорит Ярик, — вот жду, когда этот гондон откинется, и я ему должок отдам.

— Ну, вот твоя нянька, — перевожу взгляд на Надю. — Посопровождает тебя по больницам, по анализам, проследит по твоим передвижениям.

— И соблазнить меня не получится, — мрачно говорит Ярик.

— Какой отврат, — Надя кидает на него презрительный взгляд.

— Взаимно, — Ярик пожимает плечами. — Ты мне Клавку напоминаешь. Ту шалаву, что своего ребенка в яму с говном ребенка скинула.

— Да у тебя одна история охренительней другой, — меня аж передергивает, и я выхожу из кухни.

— Так я такой не от жизни хорошей, — Ярик следует за мной. — Слушай, я теперь себя виноватым чувствую. Чо ж ты так нажрался?

— От радости, что колокольчики мои не отрежут.

— А кто должен был отрезать? Во что ты влип?

— Врач отрезал бы, — оглядываюсь. — Я себя тоже, знаешь ли, в один день похоронил.

— Так колокольчики на месте? — обеспокоенно спрашивает Ярик.

— На месте. И как видишь, сработали.

— Ля, я бы тебе не дал так нажраться.

— Я знаю.

— И в туалет бы вместе с тобой пошел, — вздыхает Ярик. — Знаешь, как девочки вместе ходят в туалет, так бы и мы с тобой.

— И еще скажи, что поддержал бы мое хозяйство, — выхожу в подъезд, голубые стены которого исписаны ругательствами и матерными стишками.

— Не, на такое бы не подписался, — недовольно цокает Ярик. — Но я бы тебя своей могучей грудью закрыл от мелких потаскушек.

Спускаюсь по ступенькам. И на лестничной площадке перед третьим этажом разворачиваюсь к Ярику, который чешет коротко стриженный затылок.

— Я тебе доверяю, — серьезно вглядываюсь в его глаза. — И бабку свою на всякий случай предупреди, что, может, закинем к ней брюхатую.