Развод. Вспомни, как мы любили

— А поговорить?

— Ну, говори, — закатываю рукава рубашки и вываливаю на картонку влажную глину. — Говори и делай деревья.

— Серьезно?

— Да, Юра, — вновь поднимаю взгляд. — Я очень серьезен. Палочку к палочке приклеивай. Потом покрасить вату и прилепить к веточкам. Все охренеть как серьезно.

— Понял, — Юра высыпает веточки на стол. — Господи, Вить, у меня аж сердце куда-то в трусы закатилось и не выкатывается обратно. Злющий, как черт.

— Это я еще не злой.

— То есть у меня есть шанс сегодня найти смерть в твоей квартире, если не справлюсь с заданием?

— Тормози со своими шутками.

— Ясно, — Юра обиженно шмыгает и подхватывает две веточки. — А вообще, как дела, Вить?

— Кота, подумываю завести.

— Чего?

— У сильного независимого мужика должен быть кот, — разминаю глину.

— Ясно… Ну а кроме кота… как дела? Как там новая любовь? Лямур-тужур? — делает паузу. — Отымел ты ее нет?

— А почему тебя так волнует этот вопрос, — сминаю глину в пласт и поднимаю взгляд.

— Ну а о чем говорить мужикам еще? О бабах.

— Нет, я ее не отымел, — спокойно отвечаю я.

Юра откладывает веточки, откручивает крышечку от бутылька с клеем, подозрительно на меня поглядывая, а потом задает вопрос:

— А что так?

— Любишь ты копаться в грязном белье, Пастух, — хмыкаю я. — Своего нет?

— Мое знакомое и родное. Все пятна знаю.