Какого черта?
Это желание было ярким, горячим и на грани отчаяния, будто этот поцелуй мог спасти меня от смерти.
И нет сейчас Маши в моей голове, потому что реальная Маша другая. Она не ехидная стерва и громко не смеется надо мной.
Лезу во внутренний карман пиджака и выуживаю из него небольшой мешочек из черной прозрачной органзы.
В нем два белых кубика из соевого воска.
Усмехаюсь.
Это ароматизатор для шкафов. И да это он сладко и приторно пахнет.
Луговые цветы, но нет тут свежести лета или лугов.
Мне этот мешочек сунула секретарша. Ее дочка решила заняться мыловарением, свечками и прочей ерундой для дома.
Сунула и сказала, что можно и в машине повесить. И будет у меня в машине обалденно пахнуть.
Да, секретарша у меня женщина толковая, пробивная, но у нее явные проблемы с оценкой запахов.
Я сунул мешочек в карман пиджака и забыл о нем. Да, сейчас я четко ощущаю сладкий и густой аромат, но эти дни я был замотан и ни к чему особо не принюхивался. Меня что-то беспокоило, когда открывал шкаф, но я в принципе сейчас весь дерганный и раздраженный.
Не шлюха моя виновата.
Нет, конечно, у Ларисы тоже парфюм сладкий и сомнительный, но не она меня пометила, чтобы Маша так злилась.
А она злилась.
Я мог, конечно, мешочек вытащить, но не стал. Я же не обязан перед ней оправдываться.
Она мне — бывшая жена.
В тапочках, халате и шапке, которую я хотел сорвать с ее головы, а потом бы я схватил за волосы и…
— Довольно, — кидаю мешочек с восковыми кубиками обратно в карман.
Вибрирует телефон. Пару секунд пялюсь в экран. Еще Юры сейчас не хватало.