«Понадобилось попасть в другой мир и в другое время, стать другим человеком – и только тогда ощутить по-настоящему, что ты теперь не только муж, но и отец семейства. А учитывая полное отсутствие контрацептивов, скорее всего, на одном ребенке мы не остановимся».
Сынок между тем немного крутил головой, тихо агукал и пялился на меня голубыми глазами. Неожиданно на моем животе потеплело.
«Вот ведь, мальчишка, обмочил», – подумал я и осторожно положил запеленатого сынишку на кровать.
– Ира, он меня обмочил, представляешь! – сообщил я жене.
– Ничего странного, – с улыбкой ответила женушка. – Сам захотел понянчить, тебя никто и не просил.
«Ну и ладно, – подумал я, – не просили – и хорошо, займусь парнем, когда подрастет. И так с ним забот полон рот. Вот сейчас придется крестную искать».
– Ира, ты знаешь, сегодня государь к нам в крестные отцы сам напросился.
Даже в плохо освещенной комнате было заметно, что Ира побледнела.
– Сергий, а ты что сказал?
– Ира, а что можно было сказать, разве от такого предложения государя отказываются? Так послушай, ведь он мне еще велел самому крестную подыскать. Может, ты посоветуешь чего? Вот Кошкаров сказал – девицу молодую с косой длинной найти.
– Сергий Аникитович, не слушай Бориса, – запричитала Ирина, – он же в этом ничего не понимает. Какая молодица! Ты что! Да ты первым врагом у Анны Колтовской станешь. Она и так ночами не спит, все боится милость и внимание царя потерять.
– Ира, а откуда тебе это все известно?
– Сергий, да помнишь ли, откуда меня взял? Я же во дворце царском несколько лет жила. А там не хочешь, а наслушаешься историй да сплетен разных. Если же выслушаешь мой совет, найди в крестные женщину в годах с Иоанном Васильевичем, даже если он и прогневается, все равно виду не подаст – неудобно ведь. А царица довольна будет, что на виду у царя лишней молодицы не появилось.
Я сидел и размышлял – похоже, моя шестнадцатилетняя жена дает гораздо более правильный совет, чем Кошкаров. Действительно, Борис в этих делах не очень соображал. Ну что же, теперь надо подумать, кого из моих пациенток я могу попросить о такой услуге. И тут в памяти всплыла фамилия Хованской.
Действительно, княгиня вряд ли сможет мне отказать в этой просьбе, а уж быть крестной вместе с царем всея Руси и так очень почетно.
Ну что же, значит, завтра придется выделить еще время для визита в дом Хованских. Господи боже мой! Когда же я выйду из проклятого круга, верчусь уже пятый год как белка в колесе, ни дня отдыха, все время возникают какие-то проблемы. Я их притягиваю к себе со страшной силой.
Вот опять мой язык, ну что было обещать нос Тихо Браге сделать, – а теперь надо обдумывать эту операцию. А мальчишка-школяр… Чем он взял меня, какие струны в душе затронул? Сегодня его отец опять в ногах валялся после разговора, когда услышал, что я могу увечье его сына исправить.
– Ира, – обратился я к жене, – мне надо еще посидеть поработать, я пошел к себе в кабинет.
Ирина только спокойно кивнула в ответ, хотя в другое время моим уходом были бы недовольны. Нет, жена никогда не брала на себя смелости указывать, что мне делать, но выказывала недовольство другими путями, как все женщины, – например, недовольным выражением лица.
Я вошел в кабинет, зажег лампу, уселся за стол и начал рисовать этапы оперативного лечения Тихона Брагина, царского алхимика, астролога и, возможно, будущего ректора Московского университета. Знания еще крепко сидели в моей голове, и рисунки получились неплохими. Завтра поутру ознакомлю своего гостя, чтобы тот знал, в каком виде ему придется ходить в течение двух-трех месяцев, чтобы он понимал, что с куском кожи, тянувшимся со лба на нос, особо в людные места не походишь. Закончив эти рисунки, я приступил к следующим: вещи, которую я рисовал, в этом мире никто еще не видывал.
ebooksa