Распутье

– Лиза, вы плакали?

На ее вопрос никто не ответил.

– Что ты делаешь, сука? – орала я уже в комнате, наблюдая, как Коша вытаскивает с верхней полки маленький чемодан и забрасывает туда первые попавшиеся вещи. – Уйди отсюда!

– Чтобы вы еще до какого-то абсурда додумались? – отозвался он. – Сядьте, Елизавета Андреевна, и попытайтесь уже дышать.

– Да пошел ты в жопу, урод! Ты меня еще и собирать будешь?

Последнее вызвало истерический хохот. Я ожидала, что Коша может отказать, но точно не думала, что он так активно начнет участвовать в отсылке меня к мужу. И хуже всего, что двигался быстро, а выглядел равнодушным. Я со всего размаха залепила ему по спине. Коша развернулся, перехватил меня и прижал к себе. Держал, пока я билась в припадке, пока силы не закончились, и еще долго после того.

И вдруг я услышала, как его сердце колотится, притихла и снова жалко завыла ему в грудь. Наклонился к волосам и зашептал:

– Елизавета Андреевна, это путь в никуда. Я знаю, что вы делаете. Убедились, что сбежать не получится, потому решили сбежать хотя бы таким путем – вы выбрали не выжить. Подобное всегда так начинается. И это всегда самая проигрышная стратегия.

– Я ничего не выбирала, Коша. Выбрали за меня.

– Неправда. Как только выберете выживание, сразу появятся варианты.

– Например, какие?

– Для начала блефовать – так, будто от этого в прямом смысле зависит ваша жизнь. Противно что-то делать? Так есть цель поважнее минутной слабости. Вы стали жалкой в этом безволии. Вернитесь в состояние преданной жены, вы были очень целостны в этой роли. Или будьте абсолютно другой, боевой или истеричной, но тоже целой. Сейчас от вас есть только запчасти, которые никак не хотят работать вместе. Так блефуйте – хотя бы до тех пор, пока себя в порядок не приведете и не определитесь, кем хотите быть.

– А потом что? Я ведь все равно от него живой не уйду!

– Как минимум, пока вы здесь – вы живы. Лично мне хватает.

– Тебе как-то странно перпендикулярно, – отметила я вслух.

– Я не герой, каким был Саша, я не буду бросаться вниз головой ради красоты момента. Но это не значит, что меня обрадует мысль о вашей смерти.

– Я нравлюсь тебе, Коша?

– Нет. Но мы слишком много времени провели вместе, это неизбежно должно было вызвать какие-то эмоции.

Зажмурилась, будто он мне все-таки в этот момент ломал ногу. И не только ее.

– Понятно. Тогда давай еще постоим, Кош. Мне так спокойнее.