Она была радостно-покойна. Он сказал ей, что хочет проехаться с ней в Москву, закупить кой-чего для новоселья. Она охотно согласилась, а то все говорила, что «из Уютова теперь никуда». Решили ехать завтра, чтобы вернуться в пятницу, приготовиться к воскресному приему.
Назавтра поднялись рано. Даринька собиралась весело, – «столько в Москве мне надо!». Надела серенькое, дорожное, сумочку на ремне. «Совсем англичанка стала, – сказал Виктор Алексеевич, – и Москвы не пугаешься». Она бойко взглянула и сказала: «Вот и пригодились, деньги-то подарил тогда!» Вспомнила про лежавшие на книжке десять тысяч. Какие-то у ней были планы на эти деньги. Просила выехать пораньше, – «в городе дело у меня». Иного ждал, после оглушения, как называл известие о Диме, а оглушения и не получилось.
Повез Андрей на паре кургузых вяток, 8 пробила сковородка. Только выехали на городскую площадь, Даринька велела – «в лавку Пониткова». Шепнула: «Скрягу сейчас увидим». Андрей сказал: «Жо-ох старик, а милиенщик страшенный… собак не держит, не кормить чтобы, ночью лаять во двор выходит, я сам слыхал».
Зашли к Пониткову. Это был большой лабаз, забитый кулями овса и соли, мешками с мукой, ящиками бакалеи. За прилавком, меж стеклянными банками пряников и мармелада, белела борода веером. Понитков пил желтый чай с огрызком сахару и черной корочкой. Удивился таким покупателям: на паре, в какой коляске! Накрыл сахарок от мух, привстал и внимательно оглядел.
– Вы купец Понитков? – спросила Даринька.
– Самый я. Чего изволите, сударынька?
Даринька сказала, что много лет у него забирают, из Уютова.
– Из… Уютова? что-то не слыхал-с… У-ютова?..
– Ах, все я… из Ютова.
– Так-так… вы, стало-ть, новые владельцы… слыхал-слыхал, оченно хорошо слыхал-с… Присесть барышне выбери там чего! – крикнул он мальчишке. Тот грохнул об пол ящик. – Не взыщите уж, была табуреточка, да разлезлась. Изволите чего приказать?
– Запишите… мятных пряников полпуда. Для певчих наших.
– Это вот хорошо, барышня… певчие там – архангельский прямо глас.
– Да, да… это вы пример показали нам… все помнят, как пряничков им прислали. Вот и мне в голову пришло.
Старик умильно взглянул на Дариньку.
– Быдто и посылал, напомнили… а то забымши. Сказываете, помнят?
– Как же ласку не помнить! всех так растрогали.
– Чего ж тут, послал пустячки, – пошарил исподлобья старик по банкам, – не стоит и разговору вашего.
Велела еще леденцов, «и еще мармеладцу, хоть по пять фунтиков. Да Покровским ребятишкам сластей каких фунтов десять…»
– И ребятишкам можно-с, хоть и баловство. Прикажете записать-с?
– Нет, сейчас заплачу.
ebooksa