Тихоня

– Это для меня мало значит, сэр, я ничего не знаю об этой стороне дела. Меня волнует лишь то, что происходит перед камерой. Я никогда не хотел быть очкастым счетоводом.

Дерьмо. Я никогда не рассказывала Логану, что, хотя мой отец теперь глава «Посейдон Индастриз», начинал он свою карьеру простым бухгалтером.

Нана хихикнула, Зеб спрятал широкую усмешку, промокнув губы салфеткой, а я мигом смекнула, что это замечание вернуло моего отца к исходной точке первой минуты знакомства. Он сразу же перешел в наступление, словно желая доказать мне, насколько нелеп мир киноиндустрии, – на случай, если у меня завелись идеи построить свою карьеру именно там.

– Я понял. Для этого ведь недостаточно было бы фокусов-покусов, верно? – бросил вызов мой отец, набычившись, словно воинственная черепаха.

Я уставилась на отца во все глаза. Он меня проигнорировал.

– Стало быть, каковы же ваши намерения? – потребовал ответа мой отец.

– Папа, – сказала я предостерегающим тоном.

Быстро обменявшись со мной взглядами, Логан переспросил:

– Намерения, сэр?

– Да, ваши намерения. Что вы собираетесь делать со своей жизнью?

– Э-э, играть на сцене.

– И это все?

– Этого недостаточно?

– Я всегда считал, что однажды наступает время, когда человек бросает актерскую игру и прочие выдумки и выбирает себе более серьезное и высокооплачиваемое занятие.

– Пап! – Я рассердилась.

Логан сжал мою руку под скатертью, давая понять, что всё в порядке. Сидя напротив нас, Зеб наблюдал за обменом колкими репликами между Логаном и моим отцом, словно зритель на стадионе Уимблдон, который наслаждается ударами игроков. Я нахмурилась, глядя на него, и попыталась пнуть его в голень, но вместо этого пнула по ножке стула и пребольно ушибла палец.

– Что ж, сэр, после тех фильмов, в которых я снялся, у меня оказалось счастливое положение человека, обладающего финансовой свободой.

– Да, но как надолго?

– Пап!

– До конца моих дней, полагаю. Если только я не начну разбрасываться деньгами, как последний дурак.