Тихоня

– Ты ничего об этом не знаешь!

– Я знаю, что всё это одни театральные эффекты, мыльные пузыри, за которыми ничего нет. Я знаю, что ты умная девушка, которая хочет иметь в жизни цели, ради которых стоит жить. – Голос моего отца звучал почти устало. – Ты никогда не будешь удовлетворена жизнью среди одних фокусов, Розмари, жизнью, в которой ты не будешь делать ничего настоящего или значимого и где не будет ни малейшего шанса для тебя изменить все к лучшему.

Это тоже звучало более правдиво, чем мне нравилось.

– Мы просто хотим, чтобы ты мудро выбрала свою дорогу в жизни, дочка, – сказала мама, обнимая меня, но я была слишком рассержена, чтобы ответить ей тем же. – Время почти вышло, а ты все еще не решила, что будешь делать в следующем году.

Я не рассказала родителям о предложении капитана «Сиренки». Сначала я хотела избежать маминых неизбежных протестов, что это опасно, и отцовских лекций о том, что надо остепениться и погрузиться в учебу. Теперь я была слишком напугана, чтобы упоминать об этом, опасаясь, что они будут убеждать меня поехать, лишь бы оторвать от Логана.

Зеб прав. Я должна сделать выбор, основываясь на том, чего я хочу. Мне нужно выбрать сферу деятельности не потому, что кто-то считает, что это мне подходит, а выбрать тот мир, к которому я по-настоящему принадлежу.

– Я иду спать, – сказала я родителям.

Наверху я закрыла дверь своей спальни. Я хотела побыть одна. Но не для того, чтобы подумать, – мне осточертело думать, я устала от этого. Все мои противоречивые мысли и чувства смотались и спутались в один клубок, словно мокрые вещи в стиральной машине.

Я послала Логану пожелание спокойной ночи с тремя смайликами-поцелуями. Затем в наступившей тишине, пока я ждала ответа, я заснула, и мне приснилось, что я бегу без оглядки в туфлях, которые мне отчаянно жмут. И я не могла понять, бегу я от кого-то или за кем-то.

Глава 31

Свадьба

Логан, просматривавший с телефона письма в своей почте, тихо присвистнул.

– Что случилось? Плохие новости? – спросила я.

Мы сидели на складных стульях во втором павильоне в ожидании съемок. Вот так я проводила свои полжизни в эти дни. Технари, что занимались светом, звуком и фотографией, суетились вокруг, а декораторы добавляли последние штрихи к фону для следующего эпизода, в котором Чейз Фальконер берет в жены Ферну Лайтли.

Логана одели во фрак глубокого угольного цвета с брюками в тон, в серебристый атласный жилет с отливом, а небрежно повязанный галстук был таким же синим, как его глаза. Художник по костюмам отработал его стильный образ до последней детали – серебряных запонок в форме акулы. Его обычно встрепанные волосы были гладко зачесаны назад, и Эд угрожал ему смертной казнью, если он их взъерошит.

Прошло уже двадцать минут после назначенного для начала съемок времени, а Бритни всё еще не появилась. Двое фотографов заняли выгодные позиции, чтобы сделать снимки церемонии. Актер, играющий священника, расхаживал туда-сюда по фальшивой брусчатке перед «церковью». Люди в массовке беспокойно ерзали на церковных скамьях – совершенно обычных, но состаренных, чтобы они выглядели старинными и чуть ли не разваливающимися, – идущих рядами по обеим сторонам прохода, в котором были уложены рельсы для тележки «долли» для камер.

– Что там у тебя? – снова спросила я у Логана, пытаясь прочесть через его плечо.

– Я получил роль, – его голос звучал потрясенно.

– Какую роль?

– Алана Стрэнга, – сказал он мягко.