Тихоня

Мой телефон завибрировал от пришедшей эсэмэски, и я схватила его.

Нам нужно поговорить. Л.

Дерьмо. Такие слова люди говорят, когда хотят закончить отношения, а не начать их. Мой ответ был осторожным.

Ок. Где? В твоем отеле? Р.

–

Нет, недостаточно сек-но. Давай на студии? У меня примерка костюмов в 11 утра – увидимся после в моей комнате?

–

Хорошо, увидимся там.

–

–

Я хотела послать в ответ множество ХО[43], много-много эмодзи-сердечек и эмодзи-губ или, по крайней мере, три смайлика, но я взяла себя в руки.

Отец перехватил меня, когда я почти вышла из дома.

– Ты сказала, что сегодня не работаешь на киностудии, – заметил он обвиняюще.

– Планы изменились, но я проведу там всего час, может, час с небольшим.

– Розмари, в последнее время мы тебя почти не видим.

– Пап, ты видишь меня сейчас. – Я схватила ключи от машины и заторопилась к двери.

– Просто хочу быть уверен, что завтра ты будешь дома на семейном ланче. Твоя мать вся в хлопотах, чтобы для Наны этот день стал особенным, – прокричал он мне в спину.

Черт, завтра же семнадцатое ноября – день рождения Наны. Сегодня после обеда я обязана буду отправиться на шопинг. Пока я ехала на студию, я устроила мозговой штурм, пытаясь сгенерировать идеи подарка, но всякий раз мои мысли сворачивали на дорожку, ведущую к Логану.

Что он хочет мне сказать? Что поцелуй был ошибкой и нам лучше держаться друг от друга подальше? Может, мне будет лучше уволиться, а ему взять себе нового личного помощника? Мой ум продолжал возвращаться, словно акула, нарезающая круги в воде у приманки, к вероятности в 0,1 процента, что он собирается сказать мне, что никогда прежде ничего подобного не испытывал, и подарит мне еще один огненный поцелуй.

В полдвенадцатого Логан неторопливо вошел в свою комнату на киностудии и закрыл за собой дверь. Мы таращились друг на друга несколько длинных, неопределенных мгновений.