— Хотите инвестировать капитал? — рассмеялась я.
— Что? — переспросил он, глядя на меня чёрными, как ежевика, глазами.
— То есть хотите войти в долю?
Теперь он посмотрел на меня почти с укоризной и буркнул:
— Просто предлагаю вам помощь. А у вас одни барыши на уме.
— Зато у вас — только любовь? — поддразнила я его.
— Так я бы рад, — подхватил он в тон, — если вы хозяйка…
В следующую секунду его вороной мчался по дороге, высоко взбрыкивая задними ногами, а Рейвен пытался усидеть в седле, ругая на чём свет стоит неких ослов, которые как собаки.
— Опять твои проделки? — спросила я у Лексуса, который встал, как вкопанный, и упрямо наклонив голову наблюдал за бешеной скачкой вороного.
Рейвену кое-как удалось успокоить коня, и они оба вернулись к нам с Лексусом, не рискуя, правда, подъезжать ближе, чем на десять шагов.
— Этот шельмец опять вас укусил? — я пыталась не засмеяться, но это плохо получалось.
— Он Смата укусил, — огрызнулся судья, грозно сверкая глазами. — Ненавижу этого осла!
— Возможно, это какой-нибудь заколдованный принц, — предположила я, подхлестывая «принца» по черному лоснящемуся крупу. — Он влюбился в меня и отстаивает свою женщину перед другими мужчинами.
— Осёл вам точно не пара, — проворчал Рейвен.
Кто мне пара, я решила не уточнять. Тем более, что мы уже почти приехали. Оставалось только повернуть…
Первой, кого я увидела возле мельницы, была донна Анна.
Вдовушка прогуливалась по берегу, швыряя в воду камешки, и стоило только нам с Рейвеном выехать из леса, уставилась на нас, приложив ладонь козырьком ко лбу.
— Спокойствие и выдержка, — посоветовала я Рейвену, хотя совет был больше для меня, потому что я уже закипела, едва
— Вы вернулись? — поприветствовала нам Анна, улыбаясь, как ни в чем ни бывало. — Вы с добычей? — она с любопытством заглянула в повозку. — Снова привезли тряпочки для бумажного дела?
Она приняла за тряпку рубец, который я положила поверх голяшки.