— Бывает так, что идеи витают в воздухе, — заметила Дельфина. — Вполне возможно, что вам обоим одновременно придумалось запечь именно бычьи хвосты и именно в масле.
— Ты в это веришь? — скептически спросила Клер. — Даже Жюль в это не верит!
— Сказать по правде, мысль об идеях в воздухе кажется мне маловероятной… — Жюль задумчиво смотрел в потолок.
— Вот! — Клер вскинула указательный палец. — Каким-то образом он украл мой рецепт.
— Но как?! — Дельфина посмотрела на Клер, потом на Жюля, а потом приложила руку к груди. — О нет! Я никому не проболталась, клянусь!
— Успокойся, — Клер сидела за столом, вертя солонку и пристукивала по полу носком башмака, — я никого не подозреваю в предательстве. Просто у Рена Рейва хватит подлости подслушать, установить слежку… да мало ли, что он может придумать.
— По-моему, ты слишком увлеклась фантазиями, — сказал Жюль. — Вряд ли шеф самой знаменитой ресторации в городе станет шпионить за нашим бушоном.
— За лучшим бушоном в городе, — поправила его Клер. — Но как получилось — так получилось. Бычьи хвосты похищены и отыграны. Мы можем оставить их в меню, но это ничего не даст в нашей войне.
— В какой войне? — спросила Дельфина.
— А ты не поняла? — усмехнулся Жюль. — Наша Клер объявила войну Рену Рейву.
— Не я ее начала, — парировала Клер.
— Заведомый проигрыш, — пробормотал Жюль.
— Это мы еще посмотрим, — сказала Клер.
[1] От французского слова «таинственный»
Рагу и справедливость
— Что это ты снова задумала, Клер? — простонал Жюль, когда на следующее утро Клер поставила на стол корзину, из которой торчали утиные лапки. — А апельсиновый конфитюр зачем?!
— Мы сделаем касуле с уткой, — Клер так и горела, и все вокруг словно воспламенялось от ее неуемной энергии. — Это будет обычное касуле — фасоль, морковь, пряности, свинина, но мы добавим туда еще и утку.
— Утку? Она все забьет своим запахом…
— Не забьет, — Клер достала тушку утки и поручила ее на куски. — Мы потушим ее с апельсиновым конфитюром, это придаст ей божественный аромат.
— С апельсином? Утка и апельсин?!