Возлюбленная Козаностра

— Конечно, — улыбаюсь, вытаскивая из сумки ключ. Открываю замок, надавливаю на массивную ручку двери.

—  Проходи. Думаю, в доме есть на что посмотреть и возможно, мы разыщем вино.

От перепалки на душе остался неприятный осадок, и я стараюсь окончательно примириться с ним. Включаю свет в холле и в глаза сразу же бросается красивый интерьер. Продолжаю удивляться преображению. Стильно. Модно. Бесподобно.

Как только дверь захлопнулась, Брендон притягивает спиной к мощной груди. Похоже, что финал примирения он решил осуществить сам. Мужские руки плотно сжимают талию, а губы жадно впиваются поцелуем в шею.

— Как же я скучал по тебе, — шепчет на ухо и мурашки бегут по телу от интимности тона.

Пытаюсь повернуться, но Брендон продолжает сжимать в объятиях и медленно проводит языком по чувствительному месту на шее. Тихий стон вырывается от возбуждающей ласки, а между ног разливается жар.

— Не передумала быть первой? Хочешь уйти? Скажи, чего ты хочешь? — порочно шепчет злопамятный Брендон, соблазняя.

Он нагло играет на женской чувственности. Скользит языком вдоль пульсирующей вены, спускается к плечу и медленно расстёгивает молнию на платье. Холодок приятно щекочет спину. Брендон покрывает горячими поцелуями плечи, дразнит языком, поглаживает живот. Он целует в обратном направлении, поднимается выше, и когда прикусывает мочку уха, меня простреливает электрической волной. С губ срывается громкий стон.

— Хочу тебя, — продолжает шептать соблазнитель, не прекращая возбуждающую пытку.

— Так чего же ты ждёшь? — со стоном спрашиваю в ответ и ноги подкашиваются от очередного прикуса мочки.

Глава 21

Элис.

Новый день принёс новые заботы и волнение. Я переживаю первый опыт серьёзного собеседования, несмотря на то что в кармане лежит рекомендательное письмо от доктора Миллера. В целом двухчасовой расспрос идёт по правильному сценарию. Заключительное слово вышестоящего руководства в лице доктора Чейза Полански, и я принята на работу в одну из современных частных клиник Филадельфии. Скромности ради, письмо так и осталось в кармане пиджака, хотя при его предоставлении, возможно, не пришлось бы проводить столь доскональную беседу. Я несказанно рада, что справилась и новое место действительно получаю по праву.

Поздравив внутреннее «я», направляюсь следом за новым руководителем, в отдельный кабинет для приёма пациентов. Да, да. В этой клинике мне выделили собственное пространство, и практика заключается теперь не только в дежурствах в интернатуре и операциях, но и в непосредственном наблюдении за больными.

Итак, я окунаюсь в будничную рутину. День богат на события, а вечером меня ожидает возле клиники Брендон.

Наступает следующее утро и ещё одно, а затем проходит неделя. За это время Брендон открывается с иной стороны, и я узнаю его лучше. Установленный ритм жизни соблюдается очень строго серьёзным мужчиной. Мы живём практически как отшельники, но никого из нас это не удручает. Брендон предпринимает максимальные меры предосторожности, когда мы оказываемся на улице и во всём остальном тоже.

У Хайда старшего оказывается много дел, связанных с управлением семейного концерна. Он удобно расположился в доме, оборудовал всем необходимым одну из комнат и работает, не выходя из неё.

Ежедневно Брендон стремится наверстать упущенное, ведь было не деловых вопросов, пока Бэн болел. Последний же, согласно обнародованному заявлению, продолжает предвыборную компанию и продвигается в Конгресс.

— Расскажи мне, что стало с Отрешённым? — интересуюсь у Брендона за ужином.

— Посидит несколько месяцев в изоляции. У законников к нему много вопросов.