Я включила камеру. Проверила освещение через линзу и выставила фокус.
– Встань-ка вон там.
Исаак облокотился на дверную раму.
– Можешь поднять руку и…
Он словно прочитал мои мысли и поменял позу. Опираясь одной рукой на дверную коробку, подался чуть вперед.
– Так?
Он выглядел горячо. Черные джинсы идеально сидели на бедрах, а серую футболку и кожаную куртку он носил так, словно они всегда были в его гардеробе. Кроме того, он отказался от геля, и слегка растрепанные волосы в сочетании с очками придавали ему еще более дерзкий вид.
Я несколько раз нажала на кнопку и пролистала снимки.
– Посмотри в сторону. И сделай сексуальный взгляд.
– Я не могу по щелчку делать сексуальный взгляд.
Я тут же отмела эту мысль.
– Исаак, серьезно, – сказала я, опустив камеру. – Не может быть, чтобы после всех недель, которые мы провели вместе, ты до сих пор был так не уверен в себе. Я могу каждый день говорить тебе, какой ты симпатичный, если нужно… но ты тоже должен хотя бы немного в это верить.
Он тяжело сглотнул и посмотрел на меня темными глазами. Потом коротко кивнул.
– Понятно.
После этого он снова слегка наклонился вперед, повернул голову набок, и выражение лица получилось уже гораздо лучше. Исаак внес в мои указания собственный стиль и кое-где выглядел даже мрачно, что вместе с одеждой и очками добавляло ему твердости, которая создаст отличный контраст к первым фотографиям, которые мы сделали.
Спустя пару кадров Исаак снял куртку и закинул на одно плечо, держа ее одним пальцем. Я подняла большой палец вверх, чтобы показать ему, что мне нравится. У Исаака действительно красивые руки. Загорелые, с хорошо развитой мускулатурой. Каждый раз, когда в стейк-хаусе он забирал поднос с напитками или нес сразу несколько тарелок, они четко выделялись, а я задерживала на них взгляд чуть дольше, чем необходимо.
Невозможно отрицать, что Исаак преобразился. И все же у меня сложилось впечатление, что большинство изменений до сих пор оставались чисто внешними. В его глазах я еще слишком часто видела проблеск неуверенности, и если он делал нечто подобное, как сейчас с кожаной курткой, то лишь потому, что знал, что это хорошо будет смотреться на фото. Не потому, что хотел показать себя. Это меня расстраивало. В нашу сделку входило, что он будет хорошо себя
Впрочем, после всего, что он рассказал мне о своих школьных годах и своей семье, мне стало ясно, что потребуется куда больше времени, чем пара недель, чтобы избавить его от застенчивости. Я знала, что это сидит где-то внутри него, в конце концов, я сама всего несколько дней назад увидела, каким он может быть, если полностью себя отпустит, – когда мы слушали того пианиста. Мне хотелось, чтобы он чаще себе это позволял и переживал больше таких моментов.
И именно