– Иди в постель. Туда, где тепло и мягко. А когда ляжешь, можешь сразу рассказать мне, что на тебе надето.
Я фыркнула, но тут же почувствовала, как вверх по шее поднимается жар.
– Ты чокнутый, Блейк, – заявила я и задернула шторы своей спальни. Потом повернулась и погасила люстру. Лишь узкая полоска света падала из-под занавесок через окно, когда я подошла к кровати и откинула одеяло.
– Чокнутый с богатой фантазией.
Взбив подушку, я легла в постель, плотно прижимая к уху телефон.
– И как же я выгляжу в твоем воображении?
– В нем ты все еще в том платье, которое было на тебе сегодня, – мгновенно последовал ответ.
Я сделала себе мысленную пометку еще раз надеть это платье в Вудсхилле.
– На самом деле на мне пижама с авокадо. Но можешь фантазировать дальше.
– О, я пофантазирую. Хотя эта пижама тоже занимает особое место в моем сердце.
Я коротко рассмеялась.
– Сделай так еще раз, – пробормотал Блейк.
– Что? – не поняла я. – Засмеяться?
– Именно.
В этом слове таилось столько страсти, что я всерьез задумалась, а не улизнуть ли опять из дома к нему. Однако в то же время не хотела рисковать нашим счастьем. Мы договорились пока никого не посвящать в то, что происходит между нами. Поэтому нужно быть осторожней.
– Ты не представляешь, что со мной из-за этого творилось, – неожиданно произнес Блейк.
– Из-за чего? – так же тихо откликнулась я.
– Из-за того, что ты вдруг снова каждый день находилась рядом со мной. Из-за твоего запаха в ванной. Из-за того, что ты расхаживала передо мной в этой дурацкой пижаме. Я… – Он судорожно втянул в себя воздух. – Меня это добивало.
– Если продолжишь в том же духе, я действительно вылезу в окно и приду.
Теперь уже у него вырвался смешок.