– Вас, герцогиня, – не стал отрицать Дуоли. – В гибкости вашего ума я успел убедиться за обедом, который, в силу вашей некоторой наивности и неопытности, прошел для вас не совсем приятно. Так ведь? – Но ответа он не ждал и тут же продолжил: – Мне осталось лишь убедиться, что вы не жеманная кокетка и достаточно разборчивы, чтобы устоять перед привлекательной внешностью кавалера, при этом сохраняя ясность мысли.
Сказать «заинтриговал» – это ничего не сказать.
– Простите мое любопытство, маркиз, – чинно ответила я, – но не могу не спросить, для чего вам понадобилось это проверять?
– О, прошу вас, миледи, зовите меня Терион, а лучше – Терри. Маркиз – слишком официально! – На красивом лице вновь сияла улыбка, подчеркивая синеву глаз и безмерное обаяние моего собеседника.
– В таком случае позволяю вам называть меня Саманта, но только вне официальной обстановки, – поддалась я, поражаясь, насколько быстро маркиз сумел пробудить во мне желание выслушать его. – И все же зачем?
– Понимаете, Саманта, – он задумчиво почесал гладкий подбородок, – мы с вами в некотором роде в одной лодке.
– Не понимаю, – честно призналась я.
– В каком-то смысле мы с вами спасаем мир, – ответил маркиз.
– Неужели? – не удержалась от ехидного вопроса.
– Безусловно, спасают мир драконы, но мы… Мы с вами их вдохновляем на подвиги, даем им силу и уверенность в победе, – вдохновенно продолжил он.
А я задумалась. Если драконов, способных к обороту, а следовательно, к защите рубежей, осталось лишь двое, и теоретически Элиона вдохновляю я, то кого может вдохновлять этот Терри? Разве что… Разве что… Короля? Рот непроизвольно раскрылся, и я захлопала глазами, неприлично вытаращившись на маркиза.
– Вы… Вы и король?.. – выдохнула я. Когда-то я читала древние мифы, в которых присутствовала однополая любовь, но считала их сказками. И уж тем более не думала столкнуться с чем-то подобным в жизни. И сейчас в моей голове не укладывалось… Да я даже представить не могла, как эти двое весьма притягательных мужчин… Нет! Нет. Не могла!
Но маркиза нисколько не смутил мой нескромный вопрос. Он снова рассмеялся:
– Нет-нет, Саманта. Вы все неправильно поняли. Тарк и я – мы весьма близки, но наши отношения не настолько близки, насколько вы себе нафантазировали. И скорее носят платонический характер, в силу некоторых убеждений монарха. Но тем не менее на данный момент, кроме брата, я единственный человек, ради которого ему хочется возвращаться назад любой ценой.
– Боюсь вас разочаровать, – с грустью ответила я, – но вряд ли Элион захочет возвращаться назад ради меня. Он вполне способен это делать ради других дам. И не далее чем несколько минут назад я воочию наблюдала, как активно спасала мир Кати Лиастр!
Последнее утверждение вырвалось не нарочно. И когда я осознала, что только что сказала почти незнакомому мне человеку, тут же до боли прикусила язык. Вот ведь глупая!
Зато маркиз веселился вовсю. Он подпер стену, расположившись под магическим светильником, и, держась за живот, всхлипывал от неудержимого хохота.
– Рада, что позабавила вас! – все-таки нашла в себе силы ответить. И развернулась, намереваясь покинуть королевскую галерею. Кстати, странная она какая-то. Картин мало. И все они кажутся весьма старинными.
– Постойте, Саманта! – бросился за мной Дуоли. – Прошу прощения, если мой смех задел вас или обидел, но, поверьте, я не хотел. Просто вы так восхитительно наивны, и мне это кажется весьма забавным.
– И в чем вы видите мою наивность? – резко спросила я, сбрасывая мужскую руку со своего предплечья. – В том, что в первый день своего пребывания во дворце застала мужа вместе с любовницей, которую на протяжении всего обеда он пожирал взглядом? В том, что король и герцог позволили сесть ей за один стол со мной и ни разу не сделали ей замечание? В том, что позволили ей безнаказанно выставлять меня идиоткой на глазах всего двора?