«Харсис… — взглянул наследник заплывшим глазом в ночное небо. — Я показал свою решимость воина? Отец… Надеюсь ты видел, что я сражался до самого конца. Прости своего глупого сына. Я должен был стараться жить достойней. — он посмотрел на сосредоточенное лицо Бивола, который разрезал кинжалом его старое тряпьё на груди. Мысленно молодой Зархан прощался с миром. — Братец. Прости. Я и тебя подвёл. Вместе мы собирались сделать тебя высшим… Отомстить моему клану. Любить прекрасных женщин. Прости. Похоже, дальше ты без меня…»
Его жёлто-карие глаза резко расширились, когда острый кинжал пронзил живот. Хлынула кровь, лицо наследника покраснело, задрожали губы. Бивол начал резать его наживую, словно зверя.
— Аха-ха!
— Смотрите на его рожу! Ща расплачется!
— А ноги! Смотри как стучат!
— Давай, Бивол! Я лично сожру его печень!
Сотня воинов хохотали, наблюдая за кровавым зрелищем. Лишь некоторые из них молчали, понимая, какую боль испытывал наследник, при этом умудряясь, не издать ни звука. Сам Сордус сидел напряжённый, весь в ожидании услышать хоть один его писк.
— Мф. Ыф. Хх… — тужился Зархан, сквозь зубы. Было больно. До ужаса больно. И как назло, он отчего-то не терял сознание.
— Давай, пацан! Расплачься! Утешь наш слух! Ха-ха-х!
— Кто-нибудь слышал, как ревут наследнички?! Ставлю золотой, что реветь он будет громче девки!
— Ставлю на то, что он подохнет через минуту!
— Сорок секунд!
— Полторы минуты!
Адреналин, экстаз и эйфория наполнили поляну. Многие повставали с пеньков, пытаясь увидеть получше, как Бивол орудовал кинжалом. Старый вояка резал грубо, умело, аккуратно. У Зархана текли безмолвные слёзы, из покусанной губы текла кровь. Но как бы не было нестерпимо, он продолжал молчать. Сордус незаметно ото всех сжимал кулаки, в надежде услышать мольбу, плач, громкие стоны боли наследника. Лишить воинской чести сына Зарака стало бы незабываемым воспоминанием.
Неожиданно, как протест данной казни, с небес пошёл снег. Густой, крупный, белоснежный. Он посыпался с ночного неба, словно пытаясь охладить горячее от боли лицо Зархана, заглушить его едва слышные всхрипы.
— Я уже вижу её! Да!
— Ох и Бивол, ну и мясник!
Среди общего галдежа и нетерпения, мало кто заметил, как среди белых хлопьев снега на центр поляны выкатился чёрный шар. За ним второй и третий. Аргон, сидевший совсем без настроения, бросил взгляд на снег и не сразу понял, что происходит, но осознав, что эти шары — нечто инородное и точно не должны быть здесь, крикнул:
— Э! Взгляните! — ткнул он пальцем, но было поздно. Единым залпом шары выпрыснули чёрные густые облака дыма, заполонив всю поляну.
— Чё за херня?!