– Даже не смей думать о них! – встряхивает меня Василиса, она на полголовы выше.
Я сжимаю зубы, повторяя про себя, что мне нужно потерпеть лишь немного, и одна из них точно уедет с женихом в Истрог, а вторая будет занята заботой о своём муже.
– Небось просила у отца! Или лицо жалобное строила, ведь кто согласится тебя взять к себе в дом, – продолжает выплёскивать своё недовольство Мира.
– Я не просила, а, наоборот, его отговаривала.
– Там возможных женихов хватает, но не думай с ними разговаривать! Хоть в другом княжестве хочется тебя не видеть, – заявила Василиса.
– Значит, мы желаем одного и того же, старшая сестрица, – выплёвываю я, не в состоянии смягчить тон.
Наряды на них прекрасные, насыщенные красные с белым кружевом и обильной вышивкой из золота. Сапожки под стать. Венки прелестные, а в толстые косы вплетены алые ленты. Внешне сёстры очаровательны, но меня воротит от их ненависти ко мне, хотя не заслужила я подобного.
Василиса резко дёргает меня к себе, думая, что я издеваюсь, но это была правда, и реакция сестры злит меня ещё больше. Честно говоря, не будь это неприличным, то я не ходила бы приветствовать гостей вовсе. Ощутив боль от чужой хватки, раздражённо вырываю руку из пальцев сестры.
– Не нужны мне ваши женихи! Будто вам есть о чём беспокоиться. Неужели переживаете, что я смогу вас затмить? – ворчу я, зная, на что надавить.
Сёстры сразу выпрямляются, поджимают яркие губы, понимают, что выдают себя с головой таким поведением. Успокаиваются, а на их лицах появляется равнодушное выражение, скрывающее показанное ранее смятение.
– Действительно. Волноваться-то и незачем, – фыркает Мира.
– Согласна. Носи свою ленту на здоровье. Мне дела нет, – поддерживает сестру Василиса.
– Но будь с гостями вежлива и дружелюбна, как и подобает, сестра, – предупреждает Мира, и они уходят к празднующим.
Проходя мимо, средняя сестра задевает меня плечом, не сильно, но явно намеренно. Я остаюсь одна. Бросаю раздражённый взгляд в окно. На землю опустились густые сумерки, и я различаю своё отражение в стекле. Не понимаю, почему продолжаю сносить их отношение, почему веду себя так, словно сама верю, что виновата в своём рождении. Сжимаю кулаки, напоминая себе об отце, выжидаю минут пять, натягиваю на лицо улыбку и нехотя иду к гостям.
– А вот и моя красавица-младшенькая!
Громкий голос отца привлекает всеобщее внимание. Князь, сидящий за столом, поднимается с места, а остальные мужчины, к моему изумлению, повторяют за ним. Некоторые встают медленно, гордо, демонстрируя, что это их собственное желание, другие подскакивают торопливо, их спины слегка согнуты как в полупоклоне, а в руках они неуверенно теребят тканевые салфетки или свои меховые шапки. Понимаю, что вторые, скорее всего, охрана или другие подчинённые, прибывшие со своими господами. Их расположили за отдельными столами.
– Яра, подойди ко мне, – просит отец.
Я скрываю первую волну смущения, придаю лицу спокойное выражение и натягиваю скромную улыбку. Ступаю тихо и размеренно, как и учили. Однако в звенящей тишине шаги всё равно отчётливо слышны. Я смотрю только на отца, не решаясь разглядывать истрогских князей, не уверенная, кто из них кто.
Князь Дарий сидит во главе длинного стола. По правую руку от него Василиса и Мира, а по левую, напротив сестёр – долгожданные гости. Нахожу свободное место, оставленное для меня, прямо рядом с Мирой, и пытаюсь не выдавать беспокойства от перспективы провести вечер рядом со средней сестрой. Надеюсь, что она не пожелает опрокинуть еду мне на платье. Хоть так и не скажешь, но у Миры самый скверный характер, меняется её настроение резко, так, что и не уследишь.
Отбрасываю назад свою чёрную косу, приподнимаю подбородок, решая не скрывать, кто я есть. Устала я от этого, да и нет смысла прятаться. Кто знает, дошла ли молва обо мне до Истрога. Если же не слышали ранее, то поймут всё сейчас.