– И как только принц додумался поставить именно тебя в помощники? Ты уверен, что хоть с мечом умеешь обращаться? – поддеваю его я, отряхивая платье от пыли.
– Раз двухсотлетняя стару… Мара, разговаривающая на древнем и непонятном языке, желает проверить мои способности с мечом, то завтра можешь присоединиться к моей тренировке, – фыркает он.
– Ты только что хотел назвать меня старухой?
– Не-е-ет, – он с такой наглой улыбкой тянет это, что мне вновь хочется ему врезать. – Даже и в мыслях не было.
– Я принимаю твой вызов на тренировку.
– Нет, я имел в виду, что ты постоишь в сторонке, посмотришь и повосхищаешься мной.
– Боишься? – приподнимаю я одну бровь.
– Даниил, конечно, говорил, что Мары усиленно тренировались при жизни, но ты и половину меня не весишь, – возражает он, поднимаясь со стула и подходя ближе. – Это будет слишком просто.
– Обещаю, поддаваться я не буду, – мрачно улыбаюсь я.
– Что ж, вероятно, ты не оставляешь мне выбора, Агата, – отвечает он мне с такой же улыбкой. У меня складывается впечатление, что он тоже не прочь меня проучить, хотя откуда в нас эта враждебность, ведь мы только утром познакомились.
– Но в город я пойду сегодня, – бросаю я, огибая собеседника, и вновь выхожу в главную палату, стремительно проходя мимо коек, стараясь не обращать на них внимания.
– Хорошо, но я не могу пойти с тобой.
Он догоняет меня в коридоре.
– Почему? – спрашиваю я.
– Меня… недостаточно в городе. Так приказано. Либо я один выполняю твои поручения, либо в места, где много людей, ты можешь пойти только с Мороком.
Я замедляю шаг, обдумывая его слова, и он легко подстраивается под мой новый темп.
– Значит, меня всё ещё считают опасной для людей?
– Возможно. Но это и для твоей защиты. Слухи о Маре, поднятой из земли, разошлись быстро по всей стране. Я против толпы не справлюсь. Но на Морока вряд ли кто-то рискнёт напасть.
Аарон аккуратно подхватывает меня под локоть, останавливая и заставляя посмотреть на него.
– Ты прав. Люди суеверны, а ходячий мертвец, к тому же бывшая Мара, не навевает хороших мыслей, – соглашаюсь я, но замечаю сочувствие в его взгляде.