– Ты помнишь? – тихо уточнила она, отстраняясь.
Я коротко кивнула, рассматривая её покрасневшие глаза, но слёз не было. Наён сильно похудела, скулы заострились, щёки запали, а цвет кожи стал нездоровым и серым, но если нас действительно кормили раз в день, то это неудивительно. Наён протянула мне металлическую миску с водой, и я жадно выпила. Вода оказалась тёплой, с неприятным привкусом, будто застоялась, но жажда была сильнее. С губ сорвался безрадостный смешок при взгляде на посуду. Её почти не было, а если и была, то деревянная.
– Ско… ско… сколько про… шло? – Говорить было неимоверно трудно, моё сознание помнило, но рот, язык и губы словно забыли, как двигаться.
– Ещё неделя.
Я кивнула, припоминая, что приходила в себя. Меня чем-то кормили, а потом вновь заставляли пить маковое молоко. Однако сегодня впервые одурманенное сознание стало чуть более ясным. Казалось, я вновь могла мыслить.
Догадку подтвердил накинутый на меня плащ из грубой шерсти, я плотнее закуталась в ткань, ощутив холод в воздухе. Наён тоже завернулась в точно такую же накидку.
– Ты… в порядке? – Голова прояснилась, стало чуть легче говорить, но голос всё равно был хриплый и неприятный.
Я наклонилась ближе, взяла Наён за подбородок и повернула её лицо к выходу, откуда лился слабый свет. Он плясал, скорее всего там висели факелы, и сквозняк заставлял пламя дрожать. Я придирчиво рассмотрела исчезающий синяк на левой скуле.
– Они тебя…
– Насиловали? – с кислой гримасой перебила Наён, а затем придвинулась ближе и зашептала. Что в прошлый раз, что сейчас она говорила очень тихо, похоже, боясь, что нас подслушают. – Нет. Эйден по-прежнему не знает, кто из нас кто. Сомневается и запрещает солдатам нас трогать. Но иногда я сопротивлялась их приказам, и тогда они меня били. К счастью, обошлось без серьёзных травм.
Я отрывисто кивнула, чувствуя небольшое облегчение, что Наён хотя бы не насиловали. Перевела взгляд на пустые тарелки, и желудок отозвался ноющей болью. Я невольно поморщилась от этого простого и знакомого ощущения. После всего пережитого оно казалось абсолютно неуместным, а сама проблема – смехотворной.
– Твои повязки сняли вчера.
Голос из камеры напротив заставил меня дёрнуться и обернуться. Я подняла руку к горлу, убеждаясь, что невидимый собеседник прав. Бинтов не было, однако справа на шее чувствовался длинный свежий шрам. С трудом я подползла ближе к решётке и села напротив, обхватив руками прутья. Наён опустилась рядом.
– Кто ты? – спросила я.
– Это… – заговорила Наён, но заключённый перебил:
– Поверни голову, чтобы я мог осмотреть шрам.
Я сделала, как он велел, некоторое время стояла тишина, а потом человек всё-таки подошёл ближе к свету. Сел, как и мы, напротив своей решётки. Я сразу же узнала его светлые волосы.
– Алид, – прохрипела я. – Как ты здесь… оказался?
ebooksa