– С каких это пор в тюрьму ходят новенькие? – хмурится другой охранник.
– Я слишком устала, мальчики. И у меня болит запястье, – Энис вытягивает вперёд забинтованную правую кисть, и я рада, что на мне маска, скрывающая удивлённое лицо, потому что ещё пятнадцать минут назад с рукой у служанки было всё в порядке. – А девчонке всё равно нужно знать, где находится тюрьма. Через месяц она тоже будет сюда ходить и носить еду.
– Ты нарушаешь правила, Энис, – отзывается первый каиданец.
– В любом случае это я несу за неё ответственность, Тит. И если что, то именно мне и придётся отвечать, а не тебе. Так что пропусти нас. Или думаешь, девочка умеет голыми руками металлические решётки скручивать?
Страж по имени Тит ещё что-то бубнит под нос, недоверчиво оглядывая меня с ног до головы, но кивает остальным, и те открывают перед нами двери. Судя по тому, с каким трудом это делают двое мужчин, неизвестно, смогу ли я открыть тяжёлые створки в одиночку.
Мы проходим в плохо освещённый коридор, больше похожий на пещеру. Здесь никто не позаботился о красивом убранстве или отделке стен. Каменный пол просто покрыт плотно утоптанным песком, а в воздухе пахнет плесенью. Энис одёргивает меня, когда я замедляю шаг, пытаясь оглядеться.
– У нас и так не больше пяти минут, не трать их попусту.
Я тут же торопливо нагоняю наставницу, запоминая повороты. Два направо и один налево, а потом служанка останавливается перед камерой с единственным пленником.
– У тебя есть две минуты, – бросает мне она и отходит подальше, следя за коридором.
Я едва удерживаю поднос в руках, когда вижу лицо друга, покрытое синяками и кровоподтёками. Глаза целы, однако нос, похоже, сломан.
– Дарен… – Я опускаюсь на колени рядом с решёткой, стягиваю маску и проталкиваю поднос в камеру по песку через специальное отверстие. – Дарен, что они с тобой сделали?!
Избитый парень замечает меня и сразу же подскакивает к металлическим прутьям, сжимая их руками в жгутах.
– Слава Первым, ты жива! Никто из нас уже неделю не видел тебя, Ойро. Мы… мы уже боялись, что они что-то с тобой сделали.
– С таким-то лицом ты переживаешь за меня?! – пытаюсь отчитать его, но голос слишком дрожит от беспокойства. Я мягко обхватываю пальцы друга.
Едва сдерживаю злые слёзы, когда вижу синяки на шее Дарена и бинты на торсе, которые просвечивают сквозь рубашку.
– Что произошло? Выпей воду, и тебе станет легче.
Друг понимает, что я имею в виду, и сразу опустошает стакан.
– Не стирай с себя кровь, она скроет изменения, – тихо добавляю я, оглядываясь на Энис.
Немного расслабляюсь, замечая облегчение на лице Дарена. Он охает, когда хрящ в носу с лёгким хрустом встаёт на место и вновь правильно срастается. Я протягиваю руку сквозь решётку и глажу парня по щеке. Не представляю, что ему сказать и как утешить.
– Каиданский король предложил мне работу. Хотел, чтобы я стал его верным псом, – мой друг презрительно морщится.