Действительно, двигатель у краснолицего младшего командира заглох всего только раз, потом он совсем не по инструкции свирепо скрежанул передачами и машина двинулась. За ним дисциплинированно потянулись и остальные.
Тиади, обернувшись через плечо, очень пристально и внимательно рассмотрел, как капитан Глеб, оставшись на дороге позади их колонны, о чем-то расспрашивал маленького сопливого погонщика гусей.
Распластанные по горизонту молнии высоко блестели над всем пространством залива, часто, но на мгновения серебрили темную воду и потом где-то над дальним берегом узкими фотографическими вспышками вонзались в безразличную пелену леса.
Грозовой ветер стих и сумасшедше летящие поначалу к земле струи дождя превратились в просто падающие, обыденные капли. Дождь помолодел, стал называться по-детски дождиком и тревожил уже только листья, а не ветки и кроны деревьев, как это было в самом начале грозы.
Палатки начали дружно намокать с углов, что представлялось не очень серьезным, но, все равно, неприятным явлением.
«Вискари» ставили свой дом перед дождем с легкомысленными смешками, с небрежностью, не прочувствовав важность момента, и поэтому их большая палатка первой начала протекать еще и с провисшего верха.
Через некоторое время тоскливого ожидания всем стало ясно, что очередное мероприятие срывается — резвиться в развалинах старинного форта в такую погоду мог только безумец.
Конечно, приятней было бы коротать свой туристический век в чистом сосновом лесу, среди достойных великанских деревьев, но на поляне вокруг них в этот раз кривилась черными стволами только многочисленная мелкая ольха.
Скука и грусть, по большому счету даже хандра, поселились в сердцах путешественников. Странные и нервные события последнего дня заставляли длительно размышлять даже самых мужественных из них. Чавкая глиной, перебежал к землякам, из одной палатки в другую, толсто неуклюжий немец. Бородатый «вискарь» Везниц заунывно продолжал играть на губной гармошке, накрывшись в своем спальном мешке серым солдатским одеялом.
Бориска морщился, страдая от вынужденной неподвижности и от тихой недовольной ругани отдельных несознательных иностранцев.
В очередной раз покинув палатку с целью рекогносцировки местности и обсервации хмурого неба, Глеб Никитин вернулся в жилище неудовлетворенным результатами, вытащил из своего рюкзака три нераспечатанные колоды игральных карт и, по очереди обойдя стремительно намокающие армейские брезентовые вигвамы, кинул внутрь каждого из них по комплекту развлечений.
С той же укоризной посмотрев на командира, Бориска опять шумно вздохнул.
— Не порти атмосферу своим настроением. Топай сюда.
Глеб махнул ему рукой, приглашая к выходу из палатки.
Потеряв игровой тонус, юноша слабо попытался сопротивляться командирской агрессии.
— Зачем?
— Затем. Смотри. Что это за облака висят на западе, над тем лесом? Знаешь, а?
— Тучи какие-то дождливые, противные…
— И все? Мальчуган, вы крайне ленивы и в своей праздной лености нелюбопытны. А зря.
С прищуром рассматривая грустное небо, капитан Глеб продолжил, не обращая особого внимания на неприличную зевоту Бориски.
ebooksa