Дотянуться до звёзд

– По большей части благодаря другим бегунам.

– Это потому, что ты не даешь им возможности узнать тебя получше. У тебя, как и у всех людей, есть скрытые хорошие качества, хоть ты и считаешь, что чувства похожи на миндалевидные железы.

Уэстон нахмурился.

– Когда я такое говорил?

– В день, когда мы познакомились в библиотеке. Ты сказал, что чувства – как миндалевидные железы, пользы от них нет, но они могут стать источником дискомфорта, и лучше бы их удалить.

– Я действительно так сказал.

– Ты по-прежнему так думаешь?

Он посмотрел на меня своими океанскими глазами.

– Больше, чем когда бы то ни было.

Атмосфера за столиком вдруг накалилась, расстояние между нами словно сократилось с нескольких футов до нескольких дюймов. В памяти всплыл сон, приснившийся мне в Небраске, про то, как я целовала Коннора, а открыв глаза, увидела Уэстона…

Я кашлянула и отвела взгляд, хотя какая-то часть меня хотела оказаться ближе к Уэстону и узнать больше.

– Что? – мягко спросил он.

– Я не могу тебя раскусить, Уэстон Тёрнер.

– Почему ты всегда зовешь меня Уэстоном, а не Уэсом?

Я пожала плечами.

– Уэс – это, вообще-то, сокращение от «Уэсли». А имя «Уэстон» уникально.

– Только ты так меня называешь.

– Тогда я, видимо, тоже уникальна.

Едва заметная улыбка тронула его губы.

– Так и есть.