Я лежала неподвижно, едва осмеливаясь дышать.
«Что происходит?»
Мне нужно было с ним поговорить, сесть, включить свет и спросить напрямик, в чем дело, но я слишком боялась услышать ответ. Слишком боялась, что снова разобьюсь об острые камни под обрывом.
Коннор наклонился, мягко поцеловал меня в лоб и ушел.
Глава двадцать восьмая
Я проснулся, чувствуя себя обессиленным, как выжатый лимон, дышать было тяжело.
Пять утра, в квартире пусто и тихо. Десять недель ежеутренних подъемов в четыре тридцать утра сделали свое дело – я проснулся без будильника и заснуть уже не мог.
Я подумал было, не отправиться ли на десятимильную пробежку, но в тренировочном лагере я так много бегал, что теперь мог не заботиться о соблюдении своего привычного ритуала. На меня нахлынуло болезненное осознание: теперь есть много вещей, о которых можно не беспокоиться.
«Ты плывешь по течению».
– Я должен, – сказал я, глядя в потолок. – Я просто пропущу один год в университете, только и всего.
Пытаясь выбросить из головы приснившийся кошмар, я сел за обеденный стол с чашкой кофе в руках и недописанным стихотворением, посвященным объекту страсти.
«Закончи стихотворение, – прошептал профессор Ондивьюж. – Ради себя самого. Вложи свое сердце в каждую строку и поставь свою подпись внизу страницы».
Профессор был прав. Нужно закончить стихотворение и убрать в ящик, туда, где хранятся все остальные мои стихи. Закончить и забыть. Забыть ее. Отем не моя, и не важно, что я там себе нафантазировал в тренировочном лагере. Чем дольше я играю в эту игру, выдавая себя за другого человека, тем больше вероятность того, что Отем пострадает.
Открылась и с грохотом закрылась входная дверь, так что я вздрогнул и прочертил ручкой случайную линию в тетради.
«Слишком поздно».