Среди тысячи слов

– Ну, раз ты упомянула об этом… – улыбнулась я. – Просто говори всем, кто спросит, что мы вместе делаем уроки.

– О боже, – она ущипнула меня за щеку. – Посмотрите-ка на эту улыбку. Ты влюблена в него.

– Что? Нет.

– Ага. А я не лучший друг.

– Просто дай мне немного порадоваться сейчас, ладно? – попросила я. – Он уезжает через несколько месяцев, и я хочу, чтобы, по крайней мере, эта пьеса стала особенной.

– Ладно, Холлоуэй, – ответила Энджи. – Я прикрою тебя. Но слушай, это маленький городок, а Айзек Пирс – большой. Он заметен, а если вас увидят вместе…

– Я буду осторожна, – сказала я и поцеловала ее в щеку. – Ты лучшая.

– Так поговаривают. А что за вторая услуга?

– Подвезешь меня до амфитеатра? Прямо сейчас.

Она вздыхала целых пять секунд, а потом закатила глаза.

– О горе мне, горе мне, царство за машину для моей подруги, – она обняла меня за плечи. – Пойдем, принцесса, поехали.

* * *

Я первой добралась до амфитеатра. Забралась на бетонный блок и села, ожидая Айзека и вспоминая, как он помог мне спуститься. Надеялась, что он и сегодня сделает так же.

– Привет, – Айзек стоял на северной стороне театра. На нем были новые джинсы, белая футболка и толстовка с натянутым на голову капюшоном. За плечами рюкзак.

– Привет, – ответила я, и мое сердце забилось, как у кролика, как и всегда в присутствии Айзека.

Пока он шел ко мне, никто из нас не произнес ни слова. Теперь я знала, что Айзеку нужно время для разогрева. Он стоял и молчал. Не забрался ко мне и даже не опустил рюкзак на землю.

– Ты разве не хотел порепетировать? – наконец спросила я.

– Не здесь, – он оглядел широкое открытое пространство. – Любой может пройти мимо и увидеть нас. Я знаю местечко получше.

– Ладно, – я собралась спрыгнуть с блока, но Айзек снова подал руку. Потом вторую. Я взялась за них и соскочила на землю перед ним, как и несколько недель назад.

Он держал меня за оба запястья и водил большими пальцами по нежной коже. Мне было интересно, ощущал ли он мой пульс, ведь мое сердце так сильно колотилось.

Он взглянул на меня из-под капюшона. Серо-зеленые глаза казались спокойными и теплыми. На Айзеке больше не было бинтов, и порез на щеке потемнел от засохшей крови. Бо́льшая часть опухоли спала.