Сердце колотилось как безумное, и я чуть ли не щурился от яркости таланта, исходящего от нее. Как только она сошла со сцены, я побежал за декорации, чуть не споткнувшись о свернутую веревку, хотел догнать ее, следуя за белой тенью в женскую гримерную.
Кровь кипела, кулаки сжимались и разжимались, потому что в моих руках не было ее. Я мучился от жажды и голода по ней. Ее игра на сцене зажгла совсем другой тип желания. Тот, что не имел ничего общего с моей страстью. Я хотел лишь дать ей все, чего она захочет.
Я распахнул дверь в гримерную через несколько секунд после того, как она вошла. Она была одна.
«Черт возьми, спасибо…»
Уиллоу резко развернулась, прижавшись к столу гримерной. Ее глаза распахнулись, а губы открылись, когда я захлопнул дверь за собой и закрыл ее. В труппе была только еще одна актриса – Лоррен, а сейчас, по крайней мере, целых пять страниц она будет занята. До моего выхода оставалось страниц восемь или чуть больше. Куча времени.
– Чем могу помочь? – спросила она, притворяясь спокойной и изумленной, хотя ее выдал хрипловатый голос.
Я подошел к ней и поцеловал. Потом второй раз. А потом мы с отчаянием приникли друг к другу, целуясь так, словно были пищей и водой друг для друга, и воздухом, необходимым для дыхания.
– Нам не стоит, не здесь… – простонала она, хотя ее руки тянули меня так, словно я стоял недостаточно близко к ней.
– Я хочу тебя, – сказал я, толкая ее к маленькому столику гримерной. – Боже, я так сильно тебя хочу…
В каждом ее прикосновении и поцелуе чувствовалось желание, смешанное с нервозностью. Я ощущал это в ее отрывистом дыхании.
– Не это, – прошептал я. – Я просто хочу, чтобы тебе было хорошо. – Мои губы скользнули по ее шее, покусывая нежную кожу. – Хочу, чтобы ты кончила. Сильно…
Ее тело растеклось, как вода, в моих руках.
– Боже, Уиллоу, ты невероятна. Я никогда не видел ничего подобного.
Я поднял ее и посадил на столик, встав между ее коленями, чтобы снова поцеловать ее, долго и страстно. Пыльцы зарылись в ее спутанные длинные волосы. Локоны падали на ее спину. Она уставилась на меня дикими, широко распахнутыми глазами.
– Как же спектакль?
– У нас есть время. Хочу поцеловать каждую часть тебя, – сказал я, прижимаясь губами к ее шее, а затем поднял голову и посмотрел на нее. – Можно?
Ее губы раскрылись, и она втянула воздух в легкие. Кивнула.
– Ладно, – сказала она. – Я… ладно. Но поспеши.
Я удержал ее взгляд, в поисках намека на то, что для нее все это слишком. Потом медленно запустил руки под ее платье, провел ими по бедрам, мягким, как шелк, нашел нижнее белье.
– Айзек, – прошептала она, наклоняясь вперед и страстно целуя меня. – Пожалуйста…