Но он вдруг заметил выражение моего лица и пояснил:
– Он чертовски прекрасен, но я не люблю, когда люди лезут в мои дела.
Я отвернулась, прежде чем он заметил, как вспыхнули у меня щеки.
Снаружи Миллер и Холден разговаривали, стоя возле шезлонгов. Они вдруг вскинули глаза, и Холден просиял, как гордый отец. Он подошел ко мне и протянул руку.
– Ты, наверное, Шайло Баррера, – весело проговорил он. – Ронан о тебе почти ничего не рассказывал.
Я рассмеялась.
– Вполне похоже на правду.
Вблизи Холден оказался невероятно прекрасен, но красота его была иная, чем у Ронана. Элегантный, утонченный, с выкрашенными в серебристый цвет волосами и пронзительными зелеными глазами, в которых светился ум. Ронан приобрел свои знания, пытаясь отыскать себе место в жизни. За спиной Холдена, казалось, стояли сотни библиотек. От него пахло дорогим одеколоном, гвоздичными сигаретами и водкой. Примерно так, на мой взгляд, должен благоухать парижский универмаг.
– Чувствуй себя как дома, – с поклоном проговорил он. – И, если позволите добавить, сейчас, черт возьми, самое время. Нам бы еще заманить сюда мисс Вайолет…
– Я здесь по делу, – пояснила я и подошла к Миллеру, который настраивал гитару.
Он сухо взглянул на меня.
– Должно быть, речь о подарке на день рождения.
– Ой, помолчи. Ты ведь не против? Я вовсе не хочу вторгаться в твое личное пространство.
– Все в порядке, Шай. Я правда рад, что ты здесь. С ним.
Я ощутила, как вновь запылали щеки.
– Ладно, хорошо… А Эмбер сегодня придет?
– Нет, – помрачнев, произнес он. – И, прошу тебя, не говори с ней об этом.
– Не буду, – нахмурившись, медленно проговорила я. – Я просто подумала, что раз вы вместе уже несколько месяцев…
– Она здесь никогда не была. Сюда не приглашают кого попало.