Частица твоего сердца

В коробке лежало чуть больше семисот долларов, накопленных на случайных подработках. Больше, чем у меня было за последнее время. Я отсчитал десять двадцаток, вскрыл конверт Марианн и положил к ее чеку наличные.

День тянулся медленно до самого урока истории. После трех дней отсутствия Шайло наконец появилась, но даже не взглянула в мою сторону. Со своего места в четырех рядах позади я насмотрелся на нее за нас обоих. Под глазами у Шайло залегли темные круги. Она нервно постукивала по полу обутой в босоножку ногой все время, пока Баскин рассказывал о холодной войне. Никакого оружия, лишь тишина и напряженность.

Когда урок закончился, я направился прямиком домой. Шагая по скользкому от дождя тротуару, я думал (надеялся), что каждая появлявшаяся на дороге машина окажется скрипучим, тарахтящим «Бьюиком», который вдруг замедлится позади меня.

Но он так и не проехал.

Я пришел домой, забрал оставшиеся чеки за аренду, оставленные в ящике для сообщений, сунул их в конверт из плотной бумаги и снова направился к выходу.

С тех пор как я приходил сюда в последний раз, комплекс «Блаффс» приобрел еще более дерьмовый вид. После дождливой зимы крыша была в плачевном состоянии, а дешевая темно-зеленая краска местами уже облупилась и свисала лохмотьями.

Я постучал в дядину дверь.

– Открыто.

Я вошел внутрь, мысленно готовясь к клаустрофобии при виде его заваленной квартиры.

Но все оказалось еще хуже.

В гостиной появился еще один маленький кофейный столик, на котором стояла складная кровать. К стене привалился новый матрас, все еще в пластиковой упаковке. Телевизор работал, и я задался вопросом, выключался ли он вообще когда-нибудь. Перед экраном расположился Нельсон. В воздухе висел аромат приготовленных в микроволновке равиоли.

Я кивнул на мебель.

– Откуда все это?

– Выселение жильцов, – пояснил Нельсон. На нем была заляпанная майка, трусы длиной почти до колен и черные носки, натянутые на бледные ноги, покрытые вздувшимися венами. – Но матрас новый. Я решил, что тебе это может пригодиться.

– Это для меня?

– У тебя ведь был день рождения, верно?

Мой день рождения был несколько недель назад. Обычно он приходил и уходил, ничем не отличаясь от остальных дней. Но в этом году Шайло подарила мне кулон, Холден – ботинки, а Миллер – песню. А теперь еще вместо дерьмового тюфяка я получил настоящую кровать.

«Может, мне удастся поспать».

– Как ты узнал? – спросил я.

– Мне звонила Алисия, твой социальный работник. Она взяла с меня обещание не забывать, но я все равно позабыл. Но ведь лучше поздно, чем никогда, верно? Она передавала тебе привет.