Частица твоего сердца

Она снова кивнула, и мы последовали за ним в полутемный магазин.

– Приехавшие на вызов полицейские провели первоначальную проверку и сняли отпечатки пальцев, хотя, честно говоря, не так уж много их там оказалось. – Он по-доброму взглянул на Шайло, на лице его читалось сочувствие. – Приготовьтесь.

Он включил свет, и Шайло издала звук, который я надеялся больше в жизни никогда не услышать. Она закрыла руками рот и потрясенно уставилась на представшую картину.

Летишия тихонько вскрикнула, а Руди вскинул руки вверх:

– Черт возьми.

Я ничего не сказал, ярость сжигала меня изнутри. Я с трудом мог дышать, даже не помышляя о словах.

«Гребаные сыновья ублюдков-говнолизов…»

Под лампами, установленными Шайло во время ремонта магазина, поблескивал океан битого стекла. Все витрины были разбиты, включая и переднее стекло на той, где стоял кассовый аппарат. Среди осколков поблескивали кольца. Стены и пол покрывали случайные линии и зигзаги, нанесенные черной краской из баллончика. Лица женщин на гравюрах замазали, на остатках витрин виднелись случайные брызги.

Шайло бережно обращалась с каждым пенни полученного ею кредита на открытие магазина, снижая расходы и пользуясь собственным мастерством, чтобы придать красоту обыденным вещам. Она позволила мне заплатить лишь ничтожную часть тех денег, что я хотел потратить из своего наследства. Она настаивала, что как можно больше нужно сделать самостоятельно.

И теперь она стояла посреди обломков воплотившихся мечтаний, которые еще несколько часов назад выглядели просто идеально.

Я подошел к Шайло, под подошвами ботинок захрустело стекло. Я не знал, что можно сказать или сделать.

– Кто мог сотворить такое? – спросил Руди.

– Надеемся, вы нам сможете это сказать, – проговорил другой полицейский, Мюррей, доставая блокнот. – Вы убрали весь товар с оконных витрин до закрытия магазина?

Шайло кивнула.

– Да.

– Здесь что-нибудь еще пропало?

Она беспомощно уставилась на украшения, лежавшие в разбитых, забрызганных витринах среди осколков стекла. Похоже, некоторые изделия тоже пострадали.

– Не знаю, – медленно проговорила она. – Не думаю.

Он нахмурился.

– Значит, это не ограбление. Просто настоящий погром. Кем бы ни был преступник, он хотел лишь нанести урон.