– Боже, я даже не спросила, как дела у Миллера, – воскликнула я, быстро промокнув глаза. – Наверняка теперь, когда ты рядом, все стало намного лучше.
Я услышала улыбку, сквозившую в словах Вайолет, она говорила вполне жизнерадостно:
– С ним все будет в порядке. Но пока не отдохнет, больше никаких гастролей. Да и потом, хватит с него стадионных выступлений.
– Хорошо. Я… – Я вдруг замерла, заметив вновь прошмыгнувшего за окном того же человека в сером. На этот раз мне удалось мельком увидеть волосы. Украдкой взглянув на магазин, он поспешил прочь. – Ви, прости, я тебе перезвоню.
Человек уже успел отойти на десяток метров, когда я выскочила из магазина.
– Эй! – громко окликнула я. – А ну-ка стойте!
Человек резко замер и поглубже закутался в потрепанную куртку. Потом медленно повернулся, и я напряглась. Дыхание перехватило, как будто меня со всей силы ударили в живот.
Фрэнки Дауд ничуть не походил на себя прежнего. Бледный, болезненный, на грани истощения. С постоянно опущенным веком, пострадавшим от побоев, полученных три года назад. Он, прихрамывая, зашаркал ко мне. Похоже, левая нога с трудом его слушалась.
– Привет, Шайло, – проговорил Фрэнки. Он остановился и сунул руки в карманы старой ветровки, которая, вероятно, была когда-то синего цвета. Казалось, она велика ему размеров на пять. Я так же отметила рваные джинсы и грязные кроссовки, шнурки которых состояли из кусочков, скрепленных друг с другом узелками.
Я потрясенно уставилась на парня, откровенно жалкого, унылого, стараясь не обращать внимания на то, как болезненно кольнуло сердце. Прежде мне не доводилось видеть человека, полностью лишенного надежды, но Фрэнки, казалось, был близок к этому.
Потом я вспомнила, какая безысходность охватила меня в ту ночь, когда разгромили мой магазин. И подумала о Ронане. Что чувствовал он, лишившись десяти лет жизни за то, чего не совершал? Я заговорила тверже:
– Чего ты хочешь? Зачем все утро слонялся вокруг магазина? Готовишь еще один налет?
Фрэнки поморщился. Честно говоря, казалось, сейчас парень не способен поднять лом, даже чтобы спасти собственную жизнь.
– Мне нужно с тобой поговорить.
– Мне нечего тебе сказать.
– Но тебе нужно это услышать.
Он говорил просто, полным печали голосом. Я скрестила руки на груди.
– Почему после случившегося я должна уделять тебе время?
– Не должна, – согласился он. – Ты вправе ненавидеть меня, но тебе захочется это услышать. Пожалуйста.
Я лишь плотнее сжала скрещенные на груди руки. Мне хотелось накричать на него, выплеснуть ярость и злость, попытаться хоть как-то отплатить за боль, что за последние три года вынесла я. И Ронан. Но подобное желание довольно быстро угасло. Теперь мне было просто его жаль. Однако само его появление здесь, стремление поговорить породили в душе искорку надежды, что сегодняшний день впервые за последние три года станет не таким уж бессмысленным.
ebooksa