Харрис смотрел на Фрэнки так, будто бы увидел привидение.
– Конечно.
Он провел нас в небольшую комнатку с белыми стенами, столом с парой стоявших по бокам стульев и двусторонним зеркалом. И я вдруг подумала, не допрашивали ли здесь Ронана перед тем, как арестовать за преступление, которого он не совершал.
Фрэнки сел на один из стульев, Харрис занял другой. Я осталась стоять, словно страж, на случай, если парень решит удрать.
– Расскажи ему то же, что и мне.
Фрэнки вздохнул и поведал Харрису все. На лице детектива не дрогнул ни один мускул, лишь в глазах по мере рассказа парня порой мелькало удивление.
– Вы готовы изложить показания в письменном виде, Фрэнки? Потому что ложные обвинения, да еще влекущие за собой неправомерное осуждение – это серьезное преступление. Вам может грозить реальный срок.
Фрэнки пожал тощими плечами.
– По крайней мере, у меня будет крыша над головой.
Харрис какое-то время изучал парня, и я затаила дыхание. Но Фрэнки не пошел на попятную.
– Хорошо. Мне нужно сделать пару звонков. Фрэнки, посидите еще немного здесь, у меня осталось несколько вопросов. Шайло? – Харрис жестом показал мне выйти с ним.
– Когда? – выпалила я, не успел он закрыть дверь. – Когда выйдет Ронан? Ведь это все меняет, верно? Он невиновен. Он ничего не сделал.
Харрис поднял руку.
– Это процесс. Назначат слушанье в присутствии судьи. Фрэнки сделает признание под присягой. И мне нужно привлечь Майки Гримальди за дачу ложных показаний. А он вряд ли сдастся без борьбы. Но Фрэнки готов идти вперед, даже рискуя оказаться в тюрьме. Если он откажется от прежних обвинений и подтвердит, что Ронан здесь ни при чем, это очень поможет. Особенно теперь, когда мы знаем обо всем, что случилось между Митчем и Ронаном.
Я кивнула, впитывая каждое слово. Но Харрис вдруг нахмурился, потирая подбородок, и я снова напряглась.
– В чем дело?
– Шайло, я давно дружу с вашей бабушкой, – проговорил он. – Все здесь, в участке, любят Биби. Но нельзя позволить, чтобы дружба мешала нам выполнять свою работу.
– Ладно…
– Порой в деле сходится все. На допросе сидит подозреваемый, у которого давняя вражда с жертвой. У него разбиты костяшки пальцев… – Детектив покачал головой. – Вроде как все очевидно, преступник схвачен, дело закрыто. И в девяти случаях из десяти мы оказываемся правы. Это принцип Оккама: лучше всего самое простое объяснение, оно же почти всегда истинное.
Я скрестила руки на груди и тихо проговорила:
ebooksa