Частица твоего сердца

22
18
20
22
24
26
28
30

Миллер на миг встретился со мной взглядом, а затем обнял, крепко прижимая к себе. Впервые за три года я прикасался к тому, кто не погряз в жестокости.

– Нам пора ехать, – отстранившись, произнес Миллер. – Я получил строгий приказ доставить сверток прямиком к Шайло.

– Чей приказ? – спросил я, когда мы оказались в кожаном салоне машины, просто вонявшей деньгами. Сиденья в ней располагались как в лимузине, напротив друг друга. – Как ты узнал, что я выйду сегодня?

– У стадионных концертов тоже есть свои преимущества, – пояснил Миллер, устраиваясь напротив меня. – Больше я ничего не скажу. А все, что хочешь знать о Шайло, спроси прямо у нее.

Он протянул мне бутылку пива из встроенного мини-холодильника и открыл одну для себя. Затем стукнул горлышком своей о мою.

– С днем рождения.

– Сегодня не мой день рождения.

– Но в тюрьме тебе исполнился двадцать один год, – проговорил он, когда машина плавно выехала со стоянки. – Теперь можешь пить на законных основаниях.

Я провел три дня рождения в тюрьме, а могло быть и десять. Я вышел на свободу в двадцать два, а не почти в тридцать. Я ощутил на языке первый глоток холодного пива. И чуть не застонал.

Миллер улыбнулся.

– Хорошо?

Но он выбрал неверное слово. Я оказался на свободе и, сидя рядом с лучшим другом, потягивал пиво.

– Мне это кажется нереальным.

– Я бы не смог такое придумать.

– Ты хорошо выглядишь, – произнес я. – Здоровым.

– На это потребовалось время, – проговорил он и рассказал, как сложилась его жизнь после окончания школы.

– Ты возвращаешься в Санта-Круз? – спросил я, когда он закончил.

Миллер кивнул.

– Пока Вайолет не закончит учебу. Потом она поступит в медицинскую школу, и я поеду с ней. Вероятно, в Сан-Франциско. Она не хочет далеко уезжать, а я не оставлю ее, так что…

Он пожал плечами, как будто говорил о чем-то совершенно простом. Я поковырял этикетку на бутылке с пивом.