Сгорая дотла

Мы посмеялись.

– Да, я стараюсь ходить туда каждый вторник. Работа иногда мешает, но в таком случае мне разрешено навещать его по ночам, так что это не проблема.

– Я думаю, это достойно восхищения.

– Ты поступала бы так же, – он пожал плечами.

Я попыталась представить своего отца в доме престарелых или в больнице и слабо кивнула.

– Да, – согласилась я. – Но я уверена, что рано или поздно моя работа встала бы у меня на пути. Это касается всего.

Кори прислонился спиной к барной стойке, уперевшись ладонями по обе стороны.

– Сомневаюсь. Когда все действительно летит к чертям, приоритеты выстраиваются довольно быстро. У отца было много друзей в бизнесе до инсультов. Сначала они регулярно навещали его. Затем реже. А потом и вовсе перестали. Но это друзья, а не семья. Семья – это нечто особенное. Ты готов на все ради нее.

– Да, наверное, так и есть, – я кивнула.

Кори так легко об этом говорил. Простая истина в его мире. У меня появилось неприятное чувство от того, что в моем мире все было не так.

– Во всяком случае, – продолжил он, – раньше я злился, что товарищи перестали навещать его. Но я не думаю, что отец их все еще помнит. Тем не менее было бы здорово, если бы он время от времени мог видеть кого-то еще помимо моей отвратительной рожи. Кэлли иногда навещает его, – сказал он, просияв. – Она маленький солдат. Некоторые люди там начинают нервничать, а она расхаживает так, словно это ее дом.

Он улыбнулся, и я тоже, наблюдая за тем, как его далеко не отвратительная рожа становится еще красивее и нежнее, когда он думает о своей дочери.

– Кстати, – сказал он. – Чем собираешься заняться сегодня?

– Вообще-то, ничем, – ответила я. – Возможно, йогой. Может быть, буду читать или… я не знаю. Я все еще не привыкла к тому, что мне нечем заняться.

Кори кивнул и скрестил руки на широкой груди.

– Ты можешь… эм, пойти со мной. Если хочешь.

– Навестить твоего отца?

– То есть ты не обязана…

– Нет, просто… ты хочешь, чтобы я пошла?

Я не хотела подавать виду, что была тронута его предложением. Наверное, он принял мое потрясенное молчание за колебание.