Сгорая дотла

22
18
20
22
24
26
28
30

Но я никогда не умела ладить с детьми. По крайней мере, моя мать любила напоминать мне об этом. Хотя, если подумать, я никогда на самом деле не общалась с детьми, чтобы знать, умею я ладить или нет.

Я разгладила подол своего синего сарафана и посмотрела на свое отражение в зеркале заднего вида. Я решила, что у меня слишком строгая прическа, и распустила свой тугой конский хвост: мягкие волосы волнами упали мне на плечи.

Я повернула зеркало на место как раз в тот момент, когда маленькая светловолосая девочка вприпрыжку сбегала по бетонной лестнице из квартиры на втором этаже. Мое странное волнение немного усилилось.

Каллиопа Бишоп была точной копией своего отца. Ее длинные светлые волосы были заплетены в беспорядочные косички, и она смотрела на меня из-за пассажирской двери темно-карими глазами, с кривой улыбкой.

– Ты выходишь?

Я нащупала ручку и открыла дверь. Не было никаких признаков Кори или Джорджии. Только Кэлли, которая, моргая, смотрела на меня, с куклой, зажатой под мышкой, и небольшой сумкой через плечо.

– Ты та девушка, которую мой папа спас в банке?

– Эм, да. Я Алекс Гарденер, – я протянула руку. – Рада знакомству, Кэлли.

Малышка, хихикнув, пожала мою руку.

– Алекс – это мужское имя.

– Кэлли! – подошли Джорджия и Кори, женщина пристально посмотрела на свою дочь. – Это невежливо.

– Все в порядке, – сказала я, обращаясь к Кэлли. – Мое настоящее имя Александра. Сокращенно Алекс.

– Так же, как и Кэлли – сокращение от Каллиопы.

– Точно, – я повернулась к Джорджии. – Не верится, что мы встретились. Не в официальной обстановке.

– Не в официальной обстановке. Больницы и слушания, – Джорджия скрестила руки на груди, исключив всякую мысль о рукопожатии.

Она была стройнее, чем я ее запомнила, ее руки были полностью покрыты замысловатыми татуировками, длинные светлые волосы были заплетены в косы и украшены бусинками. Во время слушания Джорджия находилась в другом конце зала суда. А теперь, стоя рядом с ней, я была поражена дикой красотой этой женщины. Ее глаза, зеленые, проницательные и выражающие интеллект, встретились с моими, каменно-холодными, точно осколки нефрита.

– Ты устроила настоящее шоу, – выпалила она, оглядывая меня с ног до головы.

– Джорджия, – предупредил Кори. – Не надо, – он взял у Кэлли сумку и бросил в кузов грузовика. – Пойдем, милая. Попрощайся с мамой.

Но Джорджия уже ушла.

– Я привезу ее завтра к четырем часам.