– Я тоже. Хотя их есть за что пожалеть. Священникам вся выпивка и признание, а им? Монастырь?
Подходит официантка, и они расцепляют руки, чтобы полистать меню и сделать заказ.
Официантка удаляется, Кармен снова кладет руку на стол и приглашающе вскидывает бровь. Бобби протягивает ей свою руку, и она накрывает ее второй ладонью.
– У этой женщины есть еще дети?
– Был сын, но он умер.
– А муж?
– Было двое. Один ушел, другой официально признан погибшим.
Кармен убирает руку, берет бокал и отпивает вина.
– Значит, если с ее дочерью и правда случилось что-то ужасное, то ей, получается, и жить больше незачем?
В это мгновение сквозь Бобби будто пролетает привидение. Могильный холодок пробирает его от макушки до пяток, а затем выходит из груди.
– Я даже не знаю, что ответить, – признается он.
После ужина Бобби провожает Кармен до дома. Она живет недалеко, в десяти минутах ходьбы от ресторана, но идут они не спеша, растягивая путь. Идут под густой листвой, источающей дневной жар, а когда пересекают Парк-сквер, улицы перед ними расходятся каньонами света и тени.
За ужином Кармен подробнее рассказала о своей работе. Она содержит временное жилье в Роксбери для женщин (часто с выводком детей), спасающихся от домашнего насилия. А сейчас, на этой тихой летней ночной улице, Бобби спрашивает, почему она занимается именно этим.
Кармен отвечает, что с детства мечтала быть юристом и какое-то время даже служить в полиции, только хоть и поступила в колледж на полную стипендию, все равно с трудом сводила концы с концами. Денег едва хватало на жилье и пропитание. Тогда кто-то из знакомых нашел ей подработку в приюте для сбежавших из дома подростков. Именно там она открыла в себе талант убеждать людей – не всех, конечно, далеко не всех, – что они способны начать новую жизнь.
– И ты подсела, – заключает Бобби.
Кармен одобрительно хлопает его по руке в знак подтверждения:
– Подсела, ага. В точку.
– Женщины, бегущие от побоев? Кошмар… Жуткая работенка, если вдуматься.
– Кто бы говорил.
– Не-не-не, – возражает Бобби. – И у меня, конечно, дерьма хватает, но сама по себе работа довольно прямолинейная. Кого-то убили – я ищу виновного. Иногда нахожу, иногда нет, но я не ставлю перед собой цель, чтобы кто-то благодаря мне стал жить лучше. А тебе ведь приходится верить в этих женщин, которые небось в половине случаев еще и добровольно возвращаются к своим мучителям, или же те их находят и уламывают вернуться… Как часто такое происходит?
ebooksa