За его спиной гудела толпа. Народ шумел, торговал и торговался. Никто не обращал внимания на двух мужчин, присевших под дубом вздремнуть. Но всё же проводить обряд посреди улицы было безумно.
– Давай отойдём, – вздохнул Белый, поднимаясь.
Вадзим подскочил на ноги и, точно медведь, пошёл прямо в кусты.
– Ну, – поторапливал он, – чем скорее начнёшь, тем скорее закончишь.
– Ты хочешь, чтобы я прямо сегодня выполнил?
– Да.
Браться за новые заказы, пока не выполнены старые, не хотелось. Но отказываться от денег хотелось ещё меньше.
Белый задрал рукав на левой руке. Ближе к запястью кожа уже была замотана. Пришлось резать выше. Три полосы, сложившиеся в воронову лапу.
– Давай имена, – потребовал Белый, когда всё было закончено.
– Одного найдёшь прямо здесь, – сказал Вадзим. – Зовут Гюргий Большая Репа, важный купец, но безродный. Вторая на закате будет в храме Святой Лаодики в детинце.
– Вторая? – переспросил Белый. – Хочешь сказать, это женщина?
– Да. Княгиня Далибора Белозерская. Убьёшь её во время закатной службы.
Белый сухо кивнул, поправляя рукав, как вдруг вспомнил, где уже слышал это имя. Княгиня Далибора была родной тёткой Велги и Константина.
– Кажется, – пробормотал он, – кто-то решил убить всех Буривоев.
– Кажется, так.
– Найди Велгу, пока на неё опять не нашёлся заказчик, – попросил Белый. – И отведи её в «Весёлого кабанчика». Я скоро буду.
Они вернулись в сад Григория Голубя. Казалось, что хозяев и вовсе не было дома. Никто не вышел навстречу, не попытался заговорить. Это было удивительно. Не к каждому в гости приходит князь. Но, кажется, Матеуш часто бывал там. И не хотел, чтобы другие знали о его делах.
– Эта женщина, кхм… целительница, – предупредил он Велгу. – Она помогает мне бороться с недугом.
Целительница вошла во двор Григория Голубя легко, точно в танце. Поклонилась князю. Её кожа была смуглой, а на голове и на руках её звенели десятки бубенцов.
– Знакомься, это Мельця…