Посмотри, наш сад погибает

– Да на то, что кое-кто зимой засиделся дома.

Видно было, с каким трудом он боролся с собственными желаниями. Несколько раз Змай отдёргивал руку, но всё же вернул пирог в корзину.

– Хех, – Мельця прыснула от смеха.

– Вот ты коза, – он потянул её за кончик выбившейся из косы пряди и захихикал.

– Можно к вам?

Под навес зашёл человек, встряхнул плащ, и с него полетели брызги. Он был невысок, не толст, но и не худ. Большой нос, светлые волосы, голубые, точно ледяной морской водой промытые глаза.

– Арн, сколько лет, – улыбнулся Змай и тут же вскочил с места. – Садись поближе к костру… и к нашей Мельце.

Чародейка сдержанно улыбнулась.

– Угощайся, – она протянула гостю ложку, но тот помотал головой:

– Уже поел. А от напитка не отказаться.

Он сел между Мельцей и Велгой, быстрым, но цепким взглядом оглядел обеих. Гребцы напряжённо молчали. Двое из них наполнили миски похлёбкой и отсели от костра. Гостю, кажется, никто не был рад, кроме Змая.

– Далеко вы? Мельця так и не сказать, – Арн делал вид, что ничего не замечал и с неприкрытым вниманием рассматривал чародейку.

– Сначала в Щиж, потом в Ниенсканс, – Змай протянул ему свою кружку с брагой. – Ищем одного мальчишку, его похитил фарадал. Ушёл на север по реке. Не встречали?

– А, этого… так он утоп.

– Что?

Велге показалось, что её оглушили. Дождь затихал, буря уходила дальше на юг, в Старгород, но в ушах гудело, словно молния ударила прямо сюда, под навес. И даже Мишка вдруг проснулся и поднял взгляд на Велгу.

– Рыжий такой, лет девяти, – продолжил Арн. – Я уже рассказывал Мельце: мы его из реки выловили прямо у Щурова камня. Фарадала не стали, он застрял между корягами. Мы побоялись, что сами затонем. А мальчишку попросили на волочке похоронить. Да и… кто бы согласился хоронить фарадала у своего дома? Пусть лучше его рыбы съедят. А вам он зачем?

Велга ничего не ответила. Её знобило, хотя она сидела рядом с огнём. И мир вокруг сомкнулся. Никого не осталось. Одна Велга.

* * *

Старгород

Тела сбросили в воду. Рано или поздно река должна была вернуть их. Свет месяца отражался серебряной битой монетой на рябой поверхности Вышни.