Севастополист

– Я уже сам одной ногой за пределами, – кокетничал человек. – Я могу заглянуть туда и крикнуть вот так: «Ау-у-у, есть кто-нибудь?» Если долго кричать, ветхие отзываются…

Молодые девушки принялись восторженно перешептываться. И тогда, пытаясь отвести от них взгляд, я заметил за столом на соседних рельсах Инкермана. Тот сидел как ни в чем не бывало, медленно пережевывал еду и вяло говорил о чем-то с соседями. Я был поражен – мой лучший друг, и даже не искал меня! Хотя, по правде, сказать, что он веселился, тоже было нельзя. Как и я, Инкерман выглядел здесь потерянно, ждал, когда все закончится, и не понимал, что делать.

Конечно, я подошел к нему. Мы прошлись.

– Мне постоянно скучно, – сказал Инкерман. – Ты подумай! Я никогда не мог бы и предположить, что будет так. Неужели, кроме Севастополя и Башни, в мире ничего не существует?

Я не мог подобрать слов, чтобы ответить всерьез, и решил отшутиться.

– Ребята говорили мне про полую землю. Представляешь, если это так? Что под Севастополем, под нашей Башней есть другой, неизвестный нам мир. Как думаешь, кто там живет? Чем они занимаются?

Инкерман посмотрел на меня выразительно, и я понял: ему не до шуток. Что-то странное творилось с моим другом.

– Ты так и не нашел себя? – спросил я. – Знаешь, мне пока что тоже не удалось.

Улыбнувшись, я похлопал его по плечу.

– Я сам себя чувствую полым, – сказал он. – И постоянно хочу спать.

– Пожалуй, это самое интересное, что здесь можно делать, – согласился я. – Но мы что-нибудь придумаем. Башня не кончается на этом. – Я махнул рукой и вдруг задумался.

Мне неожиданно вспомнилась Фе – я искал ее, думал о ней, вспоминал. Писал ей в вотзефак. Но ее нигде не было, моей дорогой подруги. Не было даже здесь. Я подумал, что Инкерману, наверное, тяжелее: у меня есть хоть какой-то шанс встретить Фе здесь, ведь я ни в коем случае не хотел идти выше без нее. А Евпатория, которая так нравилась моему другу, на всю жизнь осталась недосягаемой. Правда, были секретные лифты на Потребление. «Сказать ему об этом? Не сказать?» Мне не хотелось лишиться друга, хотя логика Башни подсказывала: и наши пути разойдутся. Да и Тори… Для нее мы теперь – призраки, как и для Керчи. Обрадуется ли она ему, призраку?

Я ничего не успел сказать Инкерману. Взорвалась бомба, и вмиг все стало другим.

Герои

Вспоминая теперь Притязание, я думаю, что, будь на моем месте кто-нибудь другой, он мог бы красиво и величественно описать все, что здесь происходило. Но верно и то, что будь это кто другой, кого восхитил бы и вдохновил Планиверсум, история подошла бы к концу уже на этом месте; вряд ли этот человек пошел бы дальше. А что увидел я? Так, суету, беготню, мелочь. Если и происходили какие-то события, насыщавшие все здесь смыслом, то я решал свои вопросы вдали от них. Если уж совсем начистоту – об этом уровне я так ничего и не понял.

Я ощутил волнение, колебание пространства вокруг, увидел, как воздух вздулся, как в нем проявились большие пузыри, и, ударившись о пол, подпрыгнув, они ринулись, будто хищники, в разные стороны, отбрасывая людей, но почему-то не причиняя вреда столам и рельсам. Почувствовал, как стена плотного воздуха ударила в лицо, и тут же меня отшвырнуло, я упал на незнакомого человека. Кто-то другой приземлился уже на меня, пытавшегося встать. Люди торопились подняться и принимались бежать кто куда, забыв о тех, с кем только что сидели рядом, болтали, соприкасались экранами.

Не могу сказать, что было страшно. Я побежал вместе со всеми просто потому, что остаться на месте было невозможно – толпа казалась угрозой серьезнее, чем сам воздушный удар. Да и не было смысла чего-то ждать. Люди вокруг не кричали и даже не говорили, все были сосредоточены только на том, чтобы скорее выбраться из зала. Человеческие ручейки потянулись в разные стороны: кто-то бежал в Цветник, кто-то в другие боковые двери, но большинство устремилось прямо, в сторону черного занавеса. В панике люди падали, спотыкались о рельсы, но тут же поднимались и продолжали бег. Я решил тоже бежать к занавесу, отчего-то мне казалось, что в этом случае больше шансов на спасение, хотя и не совсем понимал, в чем вообще угроза.

Приподнимая занавес, люди ныряли внутрь и бежали дальше. Внутри оказалось темно, вокруг стояло множество ящиков, на полу разветвлялись рельсы, и где-то вдалеке виднелись пустые столы и стулья. Люди в серой форме – как у музыкантов, певших про Вирджинию, но с короткими рукавами и кепками на головах – стояли, удивленно уставившись на бегущих. По всей видимости, они обслуживали свадебный зал: накрывали столы, готовили к выступлению музыкантов, но сами на торжестве не появлялись. Бегущая толпа отвлекла их от работы, и теперь они не знали, что делать. Раздался громкий голос:

– Сбор возле центрального лифта. Сбор возле центрального лифта. Поднимайтесь организованно, не мешайте друг другу. Здесь безопасное место!

Я осмотрелся вокруг, но ничего похожего на лифты не увидел. Маленькие серые дверцы, которые остались позади, вряд ли можно было считать центральными. Скорее всего, они были предназначены для людей в сером. Решил бежать со всеми вместе в надежде, что толпа сама вынесет куда надо.