– Что-то не похоже, чтобы они хотели вступить с нами в переговоры, – заметил Мэтт.
– Поживем – увидим, – ответил Оскар. – Завтрак подан. Буди остальных.
На блюде лежала все та же сомнительного вида жвачка.
– Дели на пятерых, Текс, – скомандовал Оскар. – Вдруг лейтенант очнется и захочет есть.
Берк с сомнением посмотрел на пищу, понюхал ее и отказался:
– Меня тошнит от этой гадости. Я ее есть не буду.
– Отлично. Значит, на четверых. – Текс кивнул и сделал, как было сказано.
Кадеты принялись за еду. Наконец Мэтт откинулся назад, посмотрел на товарищей и сказал задумчиво:
– Неплохо бы, конечно, сейчас апельсинового сока и кофе, но в общем кормят нас не так уж и плохо.
– Я вам не рассказывал, как дядя Боди попал в мексиканскую тюрьму в Хуаресе? По ошибке, естественно.
– Естественно, – согласился Оскар. – И что дальше?
– В тюрьме их кормили кашей из прыгучих мексиканских бобов. Так вот, дядя…
– Живот у него, что ли, заболел?
– Да нет. Он их тарелку за тарелкой сметал, а через неделю перепрыгнул четырехметровую стену и пошел домой.
– Если б я сам не видел твоего дядю, ни за что б не поверил. Слушай, а что бы он делал на нашем месте?
– Что делал? Занялся бы любовью с этой старухой и через три дня отдавал бы приказы направо-налево.
– Пожалуй, я все-таки позавтракаю, – вдруг объявил Берк.
– Это порция лейтенанта, – предупредил его Оскар. – Ты упустил свой шанс.
– Не имеешь права мной распоряжаться.
– Да что ты говоришь – не имею? Имею, и сразу по двум причинам.