А еще они приглашали посетить их салоны, чтобы «побаловать себя», отполировать ногти и «просто поболтать», а также уложить волосы — все это, разумеется, за счет заведения. Мэгги воспользовалась столькими предложениями, сколькими смогла, — ведь ей надо было привести себя в порядок перед официальным стартом на следующей неделе. В конце концов, в офисе нужно выглядеть не хуже других.
Холли отвезла цветы к ней домой, погрузив на мотоцикл, как заправский доставщик пиццы. Мэгги извлекла на свет божий несколько ваз, имевшихся у них с Кэт, и вместе с Холли расставила букеты на пластмассовом журнальном столике из «ИКЕА», на разделочной поверхности буфета и на барной стойке. Мэгги чувствовала настоящие угрызения совести, когда ей приходилось потрошить некоторые букеты, чтобы расставить цветы в пинтовые стаканы, уведенные из ближайшего бара. Она была абсолютно уверена, что не такого будущего желали для своих произведений мейфэрские флористы, когда компоновали толстые стебли именно так, а не иначе, и перевязывали их шелковой лентой.
— Черт побери, кто умер?! — воскликнула Кэт, возвратившись с работы и рассматривая все это великолепие. И хотя они были действительно прекрасны, но такое количество цветочных композиций в крохотной квартирке превращало гостиную в реальное подобие часовни. — Кажется, твоя новая работа нравится мне не меньше, чем тебе. Надо будет привыкать.
«И мне, и мне тоже», — подумала Мэгги. Более того, ее интересовало, смогла ли привыкнуть Марго. Принимала ли уходящая редактор всю эту роскошь, мишуру, все эти чрезмерные проявления благорасположения и цветы в количествах, достойных крематория, как должное, или она все еще радовалась, как дитя, когда их доставляли ей домой? Действительно ли Марго — не напоказ, а глубоко внутри — бывала так же взволнована всем этим, как и Мэгги? Эта работа, наверное, самая лучшая в мире.
Мэгги подумала, что никогда не устанет от вида тяжелых бутонов, кивающих со стеблей, когда их передает курьер. Кто, черт побери, она такая, чтобы заслужить такое? Ей никогда не наскучит открывать плотные конверты из веленевой бумаги и извлекать написанные каллиграфическим почерком приглашения в самые изысканные места Лондона. Ее там ждут, подумать только!
Что там говорила Мофф? «Многие пресыщены»? Ну нет, уж она-то никогда не пресытится такими вещами.
Мофф. Мэгги вновь пришлось столкнуться с ней на утренней планерке в свой первый день в офисе. После успеха статьи и увлечения главного редактора ее идеей она думала, что между ними уже установилась какая-то связь, но Мофф поприветствовала ее так, как приветствуют любого новичка — мимолетной улыбкой, коротким взмахом руки и едва заметным прищуром. Казалось, она хочет рассмотреть нечто, расположенное очень далеко, продолжая разговаривать с художественным редактором.
Может, ее вид недостаточно элегантен, забеспокоилась Мэгги, или наоборот — слишком элегантен? Волосы ей уложили накануне, после кофе с некоей Рози, что отвечает за бренд сверхгибкой обуви. Сама идея не так уж плоха — вытащить из сумочки пару без каблуков, когда шпильки начнут донимать, — но и не так уж велика. Мэгги попыталась представить себе выражение лица Мофф, когда она предложит ей сделать статью на эту тему, что заставило ее одновременно и засмеяться, и вздрогнуть.
Сегодня она была одета в новое платье-рубашку, которое получила от женщины, связавшейся с ней для того, чтобы рассказать про свой бутик. Юбка, рукава три четверти, цветочный принт и застежка спереди до самого низа. При этом юбка слегка ниже колен. На ногах испытанные расшитые балетки. По реакции Мофф Мэгги так и не смогла понять, не лучше ли было надеть высокие каблуки.
Новенькая как раз шла, опустив голову и глядя себе под ноги, из углового офиса к столу, который утром показала Марго, когда кто-то позвал ее.
— Мэгги, — Мофф не стала повышать голос, и он был едва слышен на фоне скрипа мебели и обычной офисной болтовни. — Вас я попрошу остаться.
Мэгги остановилась и повернулась лицом к новому боссу, в то время как остальные вышли из комнаты, и последний осторожно прикрыл за собой дверь. Мэгги чувствовала биение пульса в висках, во рту пересохло, а в записной книжке не было ни одной интересной идеи. Правда, вертелась пара мыслей, которые можно было бы превратить во что-то дельное, если Мофф задержала ее именно поэтому…
— Не хотелось бы выглядеть слишком авторитарной, — продолжила главный редактор, постукивая по столу ногтем, покрытым коричневым лаком, — но как вы назвали меня по телефону?
Боже, неужели она сделала что-то не то, заканчивая разговор? Что же она сказала? И что Мофф услышала?
— Я знаю, что там, — тут главная указала на офис, расположенный за матовыми стеклами двери в ее кабинет, — девочки называют меня Мофф. — Она поджала губы. — Но неужели вы думаете, что точно так же они называют меня в лицо?
Мэгги почувствовала, что от стыда заливается румянцем — он начался с мочек ушей и быстро распространился на щеки и область декольте. Ладони вспотели. Конечно, они не называют Эмили Моффатт — Эмили Моффатт с ее шофером, дизайнерскими сумками, семисантиметровыми шпильками и с этой ее знаменитой ледяной отстраненностью — так прямо в лицо. Конечно, нет! Мэгги захотелось умереть.
— Мне очень…
Главный редактор рассмеялась. Это был не глубокий горловой смех, а скорее подрагивание плеч, сопровождаемое хрипловатым урчанием.
— Не извиняйтесь, — сказала Мофф, восстановив дыхание. — Если б материал был не столь хорош, я рассердилась бы гораздо больше. Материал мне понравился.
ebooksa