Отстранившись, он улыбнулся и сказал.
– Этель, веди себя так, как полагается принцессе. А ты не плачь. Драконы не плачут.
– Это ты дракон, а не я, – жалобно сказал Винсент.
– В тебе есть драконья кровь. Значит, ты тоже дракон.
Даррел потрепал младшего брата и ушел, не отвечая на их выкрики о том, куда он направился, и что происходит?
Теперь принц направился в покои Белль, однако она все еще была у императора, и он остался ждать ее, стоя у окна и вглядываясь с высоты в город, который погрузился в ночную тьму.
Успеют ли они до рассвета?
И успеют ли вообще?
Странно, но он все так же не чувствовал страха – лишь железную уверенность, что все делает правильно. Это не его судьба, кто бы что ни говорил. Это его выбор.
Ожидая Белль, Даррел мерил ее спальню шагами, потом сел за письменный стол в кабинете и машинально открыл тетрадь, отчего-то решив, что она рабочая. Но он ошибался. Это был дневник Белль. Вернее, ее записи, которые она оставила совсем недавно. Даррел читал их и все больше ужасался тому, что ей пришлось пережить – и не просто пережить, а сохранить в тайне от всех.
«…Я – это я.
И я очень хочу жить».
Вот что было написано в конце – последнее слово Даррел прочитал с трудом, потому как из-за упавших слез чернила расплылись.
Белль писала это и плакала. Она не могла поступить по-другому. Это тоже был ее выбор.
Маленькая храбрая девочка, от которой трогательно пахло летом, какао и пудрой. И в то же время настоящий воин.
Даррел осторожно убрал тетрадь и запрокинул голову кверху, чувствуя, как натянулись мышцы и жилы на шее.
Почему все сложилось именно так?
Даррел не хотел искать ответ на этот вопрос. Он привык делать, а не размышлять.
Белль пришла в свои покои спустя минут пять – спокойная и собранная, хотя внутри у нее была буря. Она старалась держаться уверенно, и получалось у нее это хорошо. Даррелу оставалось лишь восхищаться ею.
Поддавшись порыву, он обнял девушку и положил подбородок на ее макушку. Ему так хотелось сказать, что с ней все будет хорошо – смерть не грозит ей, однако понимал – говорить об этом сейчас ей нельзя. Иначе она не даст ему защитить себя.