– Я хотела дать тебе все! Ты бы занял престол вместо своего папочки! Ты бы мог лично убить его! Ты бы стал одним из тех, кого выбрал сам темный бог! Но ты! Ты! Ты решил нас предать! И за это я убью тебя.
Альва действительно сделал бы это – убила того, кого сама родила. Но не успела – Ева, изловчившись, послала в нее боевое заклятие. Темное, которое она узнала из Книги ведьм, что когда-то подсовывала ей ведьма, переманивая на темную сторону.
Ведьму откинуло в сторону, и Эштан, кашляя, с трудом поднялся на ноги. Перед глазами все так же мелькали алые пятна, и привкус крови во рту усилился, но теперь он мог вдыхать воздух. Он жадно глотал его ртом, а потом вдруг повернулся и увидел Альву. Она лежала в снегу неподвижно, будто была мертва. Вместо ее рук все так же были змеи, и смотрелись они отвратительно.
Эштана замутило. Он не испытывал горечи или боли. Лишь все то же отвращение. И глубоко в душе – обиду. И на ту, которая его родила (матерью ее сложно было назвать). И на ту, которая воспитала (впрочем, и она матерью ему не была). И на отца.
– Что с ней? – спросил он, все так же тяжело дыша и зажимая ладонью рану на животе. Хотя он уже понимал,
– Я… Я убила ее, – ответила Ева испуганно, глядя на свои ладони, из которых вырвалась магия. – Эш… Прости… Я… Я… Не хотела. Я всего лишь хотела спасти тебя…
Она дрожала от ужаса. Одно дело драться во время соревнований – там можно быть сильной, коварной и дерзкой. Другое – убить кого-то.
– За что ты просишь прощения? – прошептал Эштан.
– Она ведь… твоя мать.
– Она просто ведьма, которая родила меня и не успела убить, – ответил он тихо, сильнее прижимая ладонь к животу. И только тогда Ева увидела, что он ранен.
– Что с тобой?! – воскликнула она.
– Нам нужно уходить, – прошептал Эштан. – Они все поймут, как только найдут ее.
– Куда уходить?
– Куда угодно. Если спрячемся, может быть, будет шанс выжить.
Ева взяла себя в руки – снова сотворила щит невидимости и, подхватив Эштана под руку, повела в сторону, то и дело оглядываясь и ожидая того, что колдуны или ведьмы бросятся за ними в погоню. Но нет – те все еще были на общем сборе, и им удалось сбежать, покинув лагерь. Нечисть, которая бродила всюду, не трогала их – и на Эштане, и на Еве были особые метки, говорящие, что они «свои».
Быстро передвигаться они не могли из-за ранения Эштана – несмотря на то, что Ева попыталась кое-как перевязать его, он терял кровь, но держался так, будто ему не было больно. Они отходили все дальше и дальше, и Ева, помогаю Эштану идти, пыталась скрыть их следы магией. Из воды сотворила их двойников и отправила их в противоположную сторону – если за ними будет погоня, двойники спутают следы. К тому же она послала особый сигнал о помощи, но сомневалась, что им помогут. Войска, отправленные в Приграничья, потерпели поражение. А в столице, должно быть, сейчас царит хаос. Никому нет дела до двух сбежавших шпионов.
Долго идти у них не получилось – через несколько часов силы окончательно покинули раненного Эштана. И он тяжело осел на землю, прижимая руку к ране на животе.
– Больше не могу идти, – хрипло сказал он. – Уходи одна.
– Ненавижу это, – со злостью бросила Ева.
– Что?..